Павел Диакон в «Истории лангобардов» поведал, что Гизельберт, герцог Вероны, вскрыл гробницу короля Альбуина, вынул его меч и другие сокровища, а потом похвалялся, что получил все это самолично от самого Альбуина.

Но не следует думать, что с таким сокровищем мог управиться любой человек; зачастую меч вел владельца в бою, а тот просто следовал за ним. Скирнир получает от Фрейра меч, «разящий ётунов род, если мудрый им бьется»[89]. В поэме «Беовульф» описан верный спутник витязя: «Меч с рукоятью, / старинный Хрунтинг, / лучший из славных / клинков наследных / (были на лезвии, / в крови закаленном, / зельем вытравлены / узорные змеи); / в руке героя, / ступить решившегося / на путь опасный, / на вражью землю, / тот меч не дрогнет – / не раз бывал он, / клинок остреный, / в работе ратной». Наделенное силой удачи оружие передавалось бойцу с предупреждением, что только «умелый и бесстрашный человек» может им пользоваться.

Особое значение придавалось гармоничным отношениям между вещью и тем, кто ее использовал. Ингимунд однажды решил испытать «Стиганди»; он хотел проверить, сможет ли корабль лететь по волнам в его отсутствие. Корабль прошел это испытание с честью; команда, вернувшись из Норвегии, не могла на него нахвалиться. Но бывали случаи, когда судно и оружие отказывались служить человеку. Так произошло с кораблем Олава Трюггвасона под названием «Великий змей», который после смерти Олава отказался подчиняться рулю. Всегда возникал вопрос: хватит тому или иному человеку умения правильно «взять» оружие, знает ли он его удачу и уважает ли ее, иными словами, смогут ли боец и меч найти общий язык. Когда Кормак попросил Скегги одолжить ему меч Скофнунг, тот не хотел этого делать по той простой причине, что сомневался в Кормаке. «Ты – очень вспыльчивый человек, а Скофнунг – холоден и строг». Меч и Кормак не смогли «договориться» и оба пострадали из-за своей несовместимости («Сага о Кормаке-скальде»).

Непременным условием для того, чтобы чье-то оружие принесло победу другому человеку, было вот что: взявший меч должен был либо подружиться с ним, либо подчинить его себе. Воин, вероятно, был сильно удивлен неожиданным упрямством оружия, проявившего темную волю, которая противоречила его собственной. Так неожиданно проявлялся дух его прежних владельцев. Волю, которая была однажды навязана мечу, сломать было очень трудно; норвежец Гейрмунд, не желая расставаться с любимым мечом по имени Фотбит («Кусающий за ноги»), предрек Турид, похитившей его оружие, что меч не принесет ей счастья и станет причиной утраты самого дорогого члена семьи. Так и вышло: Турид подарила Фотбит родичу, которого любила больше, чем родных братьев – Болли, – и тот поднял его на Кьяртана, своего названого брата и самого любимого сына Олава Павлина («Сага о людях из Лососьей долины»).