Во время всеобщего переселения, когда семьи из разных частей Норвегии поселились на берегах Исландии, людям волей-неволей пришлось многое изменить в самих себе. Независимые друг от друга кланы из различных районов Норвегии вынуждены были жить рядом, и старые семейства, вероятно, с трудом могли сохранить свое достоинство, которое было им присуще на прежнем месте, где почитание из века в век все больше усиливалось. В «Саге о людях с Песчаного берега» мы читаем о том, как переселенцы сводили между собой счеты, которые имели несколько параллелей. Авторитетная семья, что поселилась у Хельгафелля, пыталась установить в районе свое владычество, но столкнулась с мощным кланом, жившим по соседству, который не желал им подчиняться. Недовольство выразилось в такой фразе: «Они что, думают, что их земля более святая, чем другие земли вокруг Брейдафьорда (Широкого фьорда)?» Недовольные подкрепили эти слова вторжением на землю соседей и ее разграблением, после чего произошла битва, которая привела к соглашению, в котором оба клана признали, что права у них равны. На самом деле это была борьба за верховенство, но ее, естественно, приписали религиозным причинам, поскольку это был не формальный спор, а испытание силы двух хамингий.

Чтобы понять, как думали и действовали в старину, надо оставаться в пределах хамингьи, позволив ей развернуться во всю свою силу. Из своего центра святость человека распространяется по дому, заполняет его атмосферу и пронизывает своей силой людей, и внутри дома они становятся совсем другими, чем на улице. Мы можем назвать эту святость «домашним фритом», самой высшей степенью неприкасаемости, которую закон приписывает человеку в его доме. Тот, кто вторгается в дом и ранит хозяина на скамье или у огня, наносит ему больший ущерб, чем тот, кто нападает на него на большой дороге; он разрушает его удачу там, где она самая сильная и сильнее истекает кровью: это действие – настоящая подлость. В датском праве более серьезный характер нарушения мира внутри дома отмечается тем, что это преступление приравнивается по своей тяжести к убийству после примирения. В шведском законе приговор зависит от того, какое положение занимает тело убитого: если он лежит ногами к дому и головой от него, то он сам виновен в своей смерти; если же он лежит головой к дому и ногами от него, то обвиняемый должен уплатить штраф, ибо голова упала с того места, где стояли ноги. Немецкий закон объявлял убийство внутри дома преступлением и приговаривал убийцу к казни, исключив ее замену штрафом, как это делалось в случаях обычного убийства.