– Точно! Она назвалась миссис Бернэм.

– О господи! – Ми вскочил и стал расхаживать по палатке. – Как же я не сообразил… да нет, и мысли не было…

– Мысли – о чем, каптан-саиб?

Ми глянул искоса.

– Давеча я виделся с ее мужем на “Уэлсли”, но мне и в голову не пришло, что он… что они… В общем, он пригласил наших офицеров на отмечание Нового года. Бернэм хочет устроить настоящее представление – почетный караул, подъем флага и все такое. Я обещал привести отделение сипаев, флейтистов и барабанщиков. – Высунувшись из палатки, капитан посмотрел на речное устье. – Наверное, и Кэти будет там, да?

– Так точно, каптан-саиб. – Кесри кашлянул в кулак. – Может…

– Что?

– Может, вам туда не ходить?

Против ожидания, в ответ капитан не рявкнул, но глубоко вздохнул, словно покоряясь судьбе, которую он не в силах изменить.

– Все это дьявольское наущение, хавильдар, но я не могу не повидать ее… я должен пойти… – Ми смолк и посмотрел Кесри в глаза. – Мне поможет, если ты будешь рядом и возглавишь отделение, которое я поведу на корабль.

– Это приказ, сэр?

– Нет, – сказал капитан. – Но я был бы тебе признателен.

Вся его командирская властность бесследно испарилась, теперь взгляд Ми полнился чуть ли не детской растерянностью и беззащитностью, словно годами копившееся ожесточение куда-то истекло и он вновь стал пылким и простодушным юношей, у которого давным-давно Кесри служил денщиком. Правда, в те времена он ни о чем так настойчиво не просил и никогда так не проявлял своих чувств. А сейчас казалось, будто мучительная боль, притаившаяся в глубоком тайнике его души, прорвала наносную оболочку жесткого грубияна, превратив в того, кто абсолютно беспомощен перед властью любви.

Кесри больше не пытался отговорить капитана, поняв, что ему не по силам уберечь свое былое дитятко.

– Есть возглавить отделение, каптан-саиб!

Глава 16

Глава 16

По подсказке Джоду, Нил еще издали приметил “Кембридж”, стоявший на якоре у Вампоа. Корабль этот выглядел чудны́м, прежде не виданным сплавом Востока и Запада. Типичный силуэт английского торгового судна с полным такелажем не вязался с украшениями, придававшими “Кембриджу” вид замаскированной боевой джонки: на его мачтах трепетали флажки с иероглифом “отвага” и символами инь-ян, над палубой тянулись гирлянды бумажных фонариков, с фальшбортов почти до самой воды свешивались лозунги с китайскими письменами, похожие на гигантские свитки. И разумеется, с боков носа смотрели два огромных глаза. Из-за этой детали корабль выглядел знакомо и слегка комично: в Бенгалии на всяких судах, больших и маленьких, тоже рисовали глаза на форштевне, однако на трехмачтовике ливерпульской постройки они были как-то не к месту.