– Слышал?

Маршал приложил ко лбу ладонь и стал всматриваться в даль. Сумерки наступали быстро, окутывая местность.

– Там, – показал рукой де Бетюн.

Всадник скакал по главной дороге, которая вела, помимо иных городов, в Париж.

Маршал почувствовал, что его хорошее настроение тает.

– Гонец от Ричарда или Филиппа, как думаешь?

Де Бетюн сделал еще один глоток из фляги.

– Скорее всего, – процедил он.

– Мне нужно выпить, – сказал Маршал. – Давай-ка сюда посудину.

Новый оруженосец Маршала, Жан д’Эрле, ждал рыцарей в замковом дворе. Худощавый, беспокойный юноша был рекомендован Маршалу лично Генрихом.

– К-король приказал вам об-боим явиться к нему, сэр, – сказал Жан, приняв брошенные Маршалом поводья.

– Немедленно?

Уильям слез с коня.

– Д-да, сэр.

Молодой человек выглядел смущенным.

– Едва ли нас ждут добрые новости, – сказал Маршал де Бетюну.

– Боюсь, ты прав, друг мой.

Оставив коня на попечении собственного оруженосца, де Бетюн зашагал вместе с Маршалом к деревянной лестнице, что вела в большой зал.

Генрих лежал в кровати с балдахином, от него еще не ушел гонец, выглядевший испуганным. Поблизости стоял ночной горшок, а двое слуг застыли у двери, не привлекая к себе внимания. От пылающего очага распространялись волны жара. В спертом воздухе висел резкий аромат ладана. Нижнюю часть королевского туловища закутали в толстые одеяла, на плечи была наброшена меховая накидка. На щеках Генриха алел нездоровый румянец, глаза были закрыты. Каждый вдох сопровождался хрипами и сипением.