Маршал и де Бетюн подошли.

– Государь!

Генрих заморгал, навел взгляд на новопришедших.

– Почему вы так долго? – проворчал он.

– Мы явились, как только получили приказ, государь, – сказал Маршал.

– Пришла весть от Ричарда.

Генрих зашелся во влажном, булькающем кашле и посмотрел на гонца: тот пялился на забрызганные грязью сапоги.

– Добрые новости, государь? – спросил де Бетюн.

Заключенное в Бонмулене перемирие подходило к концу, и три стороны договорились встретиться снова. Слишком больной для путешествия, король попросил отсрочки до своего выздоровления.

– Нет. Мой сын утверждает, что я лжец. Филипп с ним согласен. – Генрих помахал письмом, лежавшим у него на коленях. – Они возобновят военные действия на следующий день после того, как истечет перемирие.

Маршал и де Бетюн обменялись горестными взглядами. Такого никто не ожидал. Войско, которое имелось у короля, было малочисленным, и, судя по отказу баронов провести Рождество с Генрихом, на его увеличение рассчитывать не приходилось.

– Еще один гонец приезжал раньше, пока тебя не было, – сказал король Маршалу. – Где тебя носило?

– Ездил на соколиную охоту, государь. С де Бетюном. Мы заходили к вам сегодня утром, и вы пожелали нам удачи, – ответил Маршал, обеспокоенный не только физическим здоровьем короля, но и состоянием его рассудка.

– Прибыл он из Бретани, от вассала мелкого, но сохранившего преданность. – Взгляд Генриха впервые за это время полыхнул гневом. – Очевидно, там зреет мятеж. Как и в Аквитании, знать которой добивается независимости.

Старый олень слабеет, подумал Маршал. Волки собираются. Вскоре вокруг него сомкнется кольцо, из которого не выбраться. Маршал не мог не думать о том, что тогда, перед отъездом в Утремер, разумнее было бы отклонить предложение короля, а не принять его. Когда Генриха одолеют, благополучию Маршала придет конец. Но вида он не подал. Клятва дана, и он ее не нарушит. Судьба его связана с судьбой государя, к добру или к худу. Тем более следует попросить у Генриха разрешения на брак с Изабеллой де Клер, подумал Уильям.

– Скверное дело, государь. Можете вы устроить переговоры с бретонцами?

– А с какой стати? – воскликнул Генрих, добавив крепкое словцо. – Я их законный повелитель.

– Этого никто не отрицает, государь, – сказал Маршал. – Но их недовольство и письмо в вашей руке порождают для нас угрозу войны на два фронта.

– В этой борьбе, государь, вам не одержать победы, – тихо добавил де Бетюн.

Подозрительный взгляд Генриха переместился с Маршала на де Бетюна и обратно.