— Слышишь? — спросил король.

Навострив уши, я, казалось, уловил лязг оружия и стоны раненых.

— Слышу, сир, — ответил я.

— Будь прокляты эти язычники. Будь проклят Гуго с его упрямством, надменный осел!

Вопреки гневу и явному нетерпению Ричарда, мы какое-то время продолжали вести коней шагом. И лишь когда те задышали ровно и перестали раздувать ноздри, король отдал приказ снова перейти на рысь. Скачка возобновилась, и вскоре мы уже отчетливо различали шум битвы. Было слышно, как капитаны призывают своих людей не отступать, стоять до получения приказа. Я пытался разглядеть что-то, но пыль в этих местах сменилась густым туманом с моря.

— За мной! — взревел вдруг Ричард.

Мы перешли на галоп. Серые клубы пыли мешали видеть, от грохота копыт закладывало уши. Поммерс ходил подо мной, от его движений дергалось копье, зажатое в правом кулаке. Несмотря на туман и ветер, было жарко, очень жарко, но я уже не обращал внимания. Возбуждение овладело мной целиком. Через три с лишним года после принятия Креста я скакал в бой рядом с королем. Моим господином. Моим собратом по оружию.

Пелена рассеялась от дуновения с моря, открыв нашим взглядам пространство слева. Деревья здесь подступали ближе к берегу, суживая проход, как и говорил Фиц-Лукас. Колонны пехоты справа видно не было. Средняя колонна, состоявшая из повозок и обслуги, пришла в расстройство. Валялись телеги, задранные колеса их бессмысленно крутились. Стояли возы с перебитыми в упряжи мулами. Многие были повернуты в сторону моря, иные ехали в том направлении, подгоняемые перепуганными возницами и окруженные толпами сарацинских всадников: мамлюков и тяжелых конников. Повсюду в красных лужах — следах преступления — лежали убитые: возчики, рабочие, прачки, ловцы удачи, порой жандармы и турки. Раненые, которых тоже было много, оглашали стенаниями небо и взывали к Богу о помощи.

Всевышний не показывался. Зато прибыл Ричард.

Враги, яростно визжавшие и занятые резней, не догадывались об этом.

Король не отдавал приказов, просто опустил копье и пошел в атаку. Фовель ринулся вперед, стремительно, как молния. Я скакал следом, отчаянно стараясь не отстать. Оглушительный грохот копыт подсказывал мне, что все придворные рыцари с нами.

Мы обрушились на ничего не подозревавших турок с холодной, рассчитанной яростью. Я видел, как Ричард убил первого. Его копье ударило с такой силой, что противник вылетел из седла, пронзенный насквозь. Король выпустил бесполезное теперь копье и выхватил меч. Издав военный клич, он галопом устремился дальше.

Находясь немного позади — Ричард опередил меня в своем рвении, — я наметил для себя противника, сарацинского всадника в островерхом шлеме. Он все еще очумело глядел на убитого королем товарища, когда его настигло мое копье. Да простит меня Господь, удар получился на славу. Турок поднялся в воздух, будто насаженный на вертел кусок мяса. Затем я разжал пальцы — копье и тело шлепнулись в пыль.