Изумленный ропот. Как многие другие, я знал об ассасинах, но лишь в самых общих чертах. Эти люди, принадлежавшие к загадочной сарацинской секте, жили высоко в горах на северо-востоке Утремера и славились своим умением безжалостно убивать. Известие о том, что их занимают отношения между христианскими правителями, было, по меньшей мере, тревожным и пугающим, и это еще слабо сказано.

— В высшей степени странно, — произнес Ричард. — С какой стати Старцу желать смерти Конраду?

— Старцу? — переспросила Джоанна.

— Рашид ад-Дин Синану, госпожа, — подал голос Абу. — Предводителю ассасинов, известному своей безжалостностью.

Я испугался, что Ричарда разозлит такое вмешательство в разговор, но он кивнул Абу.

— Так есть причины? — спросил король.

— Возможно, дядя. В прошлом году Конрад захватил в Тире корабль, — сказал Генрих. — Груз принадлежал ассасинам. Конрад прибрал его к рукам, а людей Старца велел утопить. Вот вам и причина.

— Трон еще не остыл от седалища Ги, а следующий его обладатель уже мертв. — Ричард задумчиво покачал головой. Потом сделал это снова, услышав от Генриха, что герцог Гуго попытался захватить Тир буквально на следующий день после убийства.

— Помешала только предусмотрительность Изабеллы, приказавшей запереть перед герцогом ворота цитадели, — сообщил граф Шампанский. — Гуго затребовал сдачи. Изабелла ответила, что передаст крепость только тебе, сир, или законному королю Иерусалимскому.

— Совсем еще девчонка, однако норовистая, — одобрительно заметил король.

— Это еще не все, дядя. — В голосе Генриха появились виноватые нотки. — Епископ Бове и герцог Гуго утверждают, что под пыткой второй ассасин показал, будто это ты заплатил за убийство Конрада.

Ричард возмущенно фыркнул:

— Ты шутишь!

— Увы, нет, дядя. Оба повсюду рассказывают об этом.

— Если бы я хотел убить человека, то сделал бы это своими руками или поручил своему палачу, — процедил Ричард. — Господь на Кресте, я не стал бы посылать подлых, трусливых сарацин делать за меня мою работу. Да и какая мне выгода в смерти Конрада? Любой дурак увидит, что никакой!

— Я знаю, дядя, — произнес Генрих. — Мы все знаем.

— Я будто своими ушами слышу, как Филипп распускает эту сплетню, — сказал Ричард.

Мне почему-то пришел на ум герцог Леопольд и его обида из-за флагов на стенах Акры. Он тоже с удовольствием будет сеять лживую молву.

— С этой неправдой пока нельзя ничего поделать, Ричард, — прорезался тонкий голосок Беренгарии. — Но ты можешь позаботиться о скорейшем избрании нового короля.

— Она права, брат, — сказала Джоанна и посмотрела на Генриха.