— Эй, малышка, малышка, — проговорил Ричард с несвойственной ему теплотой. И крепко обнял сестру.

— Ричард!

Голос ее дрожал.

Меня одолевали ревность и печаль. Я все отдал бы за возможность поменяться с ним местами, за право прилюдно обнять ее.

— Мы скоро встретимся, — сказал король, поглаживая ее по волосам.

Она слегка отстранилась и подняла свои прекрасные заплаканные глаза, глядя ему в лицо:

— Обещаешь?

— Обещаю.

Он говорил искренне.

Джоанна кивнула. Потом произошло неожиданное и, ах, такое желанное событие! Ее проникновенный взгляд обратился на меня.

— А вы, сэр Руфус, обещаете заботиться о своем короле и господине и оберегать его до благополучного возвращения в его королевство?

За ее словами и взглядом угадывалось нечто большее, гораздо большее.

— Обещаю, госпожа, — отчеканил я. — Я буду охранять его даже ценой жизни.

— Спасибо.

Ее лучезарная улыбка согрела самые темные уголки моей души. Почерпнутые из нее силы поддерживали меня, пока королевы спускались в большую гребную лодку, которой предстояло доставить их на корабль.

Последним сошел де Шовиньи, который в последний раз переговорил с королем, а затем попрощался со мной и де Бетюном. Когда мы обменивались рукопожатием, он наклонился ближе и прошептал: «С Джоанной ничего не случится, даю слово». Я с благодарностью кивнул, довольный, что решил-таки довериться ему.

Оглянувшись, Беренгария вскинула руку. Спустя мгновение Джоанна последовала ее примеру.

Ричард махал в ответ. Я стоял у него за спиной, и он не видел, что я делаю то же самое.

Мы долго молчали, глядя, как корабли поднимают якорь, а затем, увлекаемые несколькими весельными лодками каждый, идут на буксире к выходу из гавани. И только оказавшись на широкой воде, корабли начали ставить паруса.

Меня удивило, что стоило королевскому судну обогнуть городскую стену, как тяжкий груз упал с моих плеч. Джоанна уехала. Бог даст, я увижусь с ней в Нормандии или в Англии, но до тех пор мой долг — оставаться рядом с королем.