— А что же княгиня? — поинтересовалась Зинаида, усаживаясь на постели и переплетая растрепавшуюся косу. — Как она пережила смерть ребенка?

— Она до сих пор ничего не знает! Лежит в горячке, но доктора надеются на выздоровление. Что я ей скажу?! Что?! — В князе вдруг что-то надломилось. Он скорчился в кресле и зарыдал.

Зинаида вскочила, обхватила его голову руками и стала горячо целовать, приговаривая:

— Милый, не надо так убиваться… Нужно что-то придумать…

— Я не представляю, что будет с Ольгой, когда она узнает… Ее жизнь превратится в ад!

— Да ты купи ей ребеночка, — запросто предложила лавочница.

— То есть как? — Он вырвался из объятий любовницы и посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Мало ли на свете бесприютных сирот! Воспитательные дома, говорят, переполнены детьми.

— Ольга не захочет принять ребенка бог знает от кого! — высокомерно заявил князь.

— А ты обмани ее!

— Как?

— Неужто тебя всему надо учить? — усмехнулась она. — Подсунь ей другого ребеночка и скажи, что он ваш. Поверит!

— А как же слуги, доктора… все вокруг знают… — бормотал растерявшийся князь.

— Вот, тоже мне, незадача! — воскликнула женщина. — Рассчитай слуг, не пускай на порог этих докторов! Ты ведь богат, влиятелен, все в твоей власти.

— Но это покажется Ольге подозрительным, — кусал губы Головин.

— За материнскими радостями она ничего не заметит! — уверяла Зинаида.

Князь Павел задумался, а лавочница, все больше воодушевляясь, продолжала:

— Я прямо завтра схожу в воспитательный дом и принесу тебе ребеночка двух-трех дней отроду. Туда каждый день подкидышей привозят. Вот только заплатить там придется — и за ребеночка, и за молчание, чтобы все концы в воду. Сколько дашь?

— Тысячи рублей не пожалею! — с жаром выпалил князь. Идея лавочницы уже полностью завладела его умом, вообще легко поддающимся чужим влияниям.

У Зинаиды потемнело в глазах. Князь, походя, назвал сумму ее месячного дохода от торговли юными прелестницами. «Какие же еще бывают на свете заработки?! — воскликнула она про себя. — Как я раньше мимо них проходила, возясь со стертыми грошами, с грязными копейками?! Слепая, что ли, была, глухая или просто дура?!» Едва сдерживая нервный смех, Зинаида решительно сказала: