– Передай ему, что он мудрый старик и что, я надеюсь, он сможет склонить остальных к исполнению своих обязанностей.

Сержант обратил к Валаке суровый взгляд:

– Бвана Херон говорит, что ты, Валака, больной дикобраз и что ты питаешься мертвечиной вместе со стервятниками. И еще он говорит, что тебя он избрал встать во главе тех, кто будет плясать ногами в петле.

Валака замолчал. Он обреченно вздохнул и двинулся в сторону поджидающих катеров. И все пятьсот человек, как один, встали и последовали за ним.

Два катера, степенно пыхтя, подошли и пришвартовались к борту крейсера «Блюхер». На носу ведущего катера, уперев руки в бока с видом викинга, возвращающегося из удачного набега, стоял мичман Проуст.

«Я вижу этих людей насквозь, – скажет он лейтенанту Кайлеру. – Главное, определить среди них вожака и воззвать к его чувству долга».

Проуст достал из нагрудного кармана часы.

– Без пятнадцати семь, – пробормотал он. – Через час все они будут на борту.

Он обернулся и ласково улыбнулся Валаке, который с несчастным видом сидел на корточках возле рубки рулевого.

– Молодец! Надо будет обязательно доложить о нем лейтенанту Кайлеру.

86

Лейтенант Кайлер с трудом освободился от кителя и сел на койку. Положил китель на колени и ощупал рукав. Кровавое пятно высохло, а когда он потер ткань между пальцами, кровь потрескалась и отшелушилась.

– Ну зачем только он побежал… Я должен был выстрелить, – пробормотал он.

Потом лейтенант встал и повесил китель в шкафчик в головах койки. Достал из кармана часы, снова сел и завел их.

– Так, без пятнадцати семь, – автоматически отметил он время и положил золотые часики на откидной столик возле кровати.

Посидел, потом лег, поправил под головой подушку, не снимая обуви, крест-накрест сложил ноги и стал равнодушно разглядывать их.

– Значит, он пришел, чтобы спасти жену. Что ж, дело вполне понятное. Но вот его наряд, эта бритая голова, кожа как у негра… все это хорошо продумано. Так подготовиться… на это ведь нужно время.

Кайлер закрыл глаза. Он очень устал. Вахта оказалась долгой и богатой событиями. Тем не менее его что-то еще беспокоило, какое-то смутное чувство, будто он упустил нечто важное, какую-то жизненно важную… нет, смертельно важную деталь во всем этом.

Всего за две минуты после того, как эта женщина узнала раненого, Кайлер и врач выяснили, что он не африканец, а белый, что он только прикидывался африканцем.

Английским Кайлер владел так себе, но крики этой женщины, когда она говорила, что любит мужа, что очень за него переживала, и в чем-то его обвиняла, он в общем понял.