– Да не, – ответил Пятахин из грязей. – Я ей просто сказал, что шеф утонул.

– Ну и что? – не понял Жмуркин.

– Как это что? Разве не понятно? Жохова же…

Вынырнул Болен. Стряхнул с себя ил, подплыл к краю, вылез по прокопанной канавке.

Стал нам что-то рассказывать – мычать и складывать пальцы в заковыристые фигуры. Я и так-то по-немецки не очень хорошо понимаю, а уж на немецком глухонемом…

– Кажется, он хочет сказать, что здесь надо копать, – попробовал издали перевести Пятахин.

Подбежала Александра. Болен принялся артикулировать по-немецки, Александра перевела уже по-нормальному:

– Касси говорит, что тут раньше был источник. Но его затянуло землей. Нужно немного вон там…

Александра указала на дальнюю сторону колодца.

– Там раньше был ручей, он тек к реке – вода циркулировала. Там надо програбить…

Александра сделала жест руками.

– Прокопать, – перевел я.

– Прокопать.

– Они что, думают, это и есть Ефимов Ключ? – спросил Жмуркин.

– Кажется, да.

– Как интересно… Так давайте прокопаем!

Пятахин вдохновился и быстро выбрался из бочага.

Болен закивал и стал тыкать пальцем в то место, где именно нужно копать. Мы направились в указанном направлении.

Там, кажется, действительно когда-то тек ручеек. Прослеживалось вполне себе угадываемое русло. Затянутое ряской и болотной грязью русло уходило к реке, мы двинулись вдоль и через двести метров наткнулись на затор – небольшую, в метр ростом, дамбу, проросшую осотом.

– Странно, – сказал Жмуркин.