Опершись о нагретый солнцем столбик ограды, Гарри изучал газету. Конь заглядывал ему через плечо. Гарри чуть повернул газету, чтобы дыхание коня не трепало страницы.

– Колонка Интеррогантума, – раздраженно бросил Салливан. – Прочитай.

Гарри снова поднял голову и увидел Поппи, шедшую через огород. Она удалялась от него и от того, что едва не случилось.

Салливан вырвал газету из его рук и начал читать вслух.

– Был ли на «Титанике» пожар перед его гибелью? Была ли нанята специальная команда, чтобы потушить пожар в угольном бункере? Где они теперь? Неужели их тайна погибла вместе с ними?

Гарри взял у него газету и перечитал.

– Не понимаю. Вчера утром ты говорил об этом Клайву Бигему без посторонних. Откуда Интеррогантум мог узнать о твоих словах?

– Понятия не имею, – ответил Салливан. – Но как-то получил.

Гарри снова поднял голову и краем глаза заметил, как Поппи открыла кухонную дверь и вошла в дом.

– Какой во всем этом смысл? – спросил Салливан. – Этот парень задает вопросы, на которые не может быть ответа, и будоражит всех. Теперь репортеры начнут рыскать в поисках «черной команды», но меня они не найдут. С меня хватит.

Гарри прогнал мысли о Поппи и сосредоточился на проблеме. Решение было столь же невероятным, сколь и очевидным.

– Вчера мы разговаривали с Бигемом и более ни с кем. А сегодня эти вопросы напечатаны в утренней газете. О чем это тебе говорит?

Салливан уставился на него.

– Ни черта себе! Ты хочешь сказать, что Бигем…

Гарри ощутил холодную ярость. Бигем ему нравился. Они оба были офицерами, и все же было очевидно, что тот держал его за дурака.

– Да, – произнес Гарри. – Именно это я и говорю. Клайв Бигем передает информацию Интеррогантуму. Возможно, он сам и есть Интеррогантум. Вчера утром я видел одного репортера с очень живым воображением, входившего в его кабинет. Нужно было сообразить, что к чему.

– Не вижу смысла, – покачал головой Салливан. – Ты предполагаешь, что ему не нужна правда?

– Правда не нужна никому.

– Почему ты так думаешь?