Монастырь исчез, верней, превратился в пылающий остов из дубовых балок, которые при нашем приближении наконец-то рухнули с оглушительным треском, заставившим попятиться моего скакуна. Угольки, кружась, летели вверх в огромном клубе раздуваемого ветром дыма.

– О великий Боже, – выдохнула Этельфлэд, крестясь.

Она в ужасе смотрела на ту часть палисада, что пощадил огонь. Там, широко раскинув руки, висел маленький голый труп.

– Нет! – крикнула Этельфлэд и погнала лошадь сквозь горячий пепел, который ветер нес от огня.

– Вернись! – прокричал я, но Этельфлэд соскочила с седла и упала на колени перед трупом женщины.

То была Вербурх, аббатиса. Ее распяли на палисаде, проткнув руки и ноги большими черными гвоздями. Даже ее небольшой вес разорвал плоть, сухожилия и кости близ огромных гвоздей, так что раны тянулись вниз и ручейки сворачивающейся крови виднелись на ее жалких тонких руках.

Этельфлэд поцеловала босые ноги аббатисы.

Дочь Альфреда сопротивлялась, когда я попытался ее оттащить.

– Утред, она была хорошей женщиной! – прокричала она.

И тут разорванная правая рука сорвалась с гвоздя, труп наклонился; рука упала, ударив Этельфлэд по голове. Этельфлэд негромко вскрикнула, потом поймала изорванную окровавленную руку и поцеловала ее:

– Она благословила меня, Утред. Она была мертва и все равно меня благословила! Ты видел?

– Пойдем отсюда, – ласково сказал я.

– Она ко мне прикоснулась!

– Пойдем отсюда, – повторил я, и на сей раз Этельфлэд позволила оттащить себя от трупа, от жара огня, полыхавшего как раз за палисадом.

– Ее надо должным образом похоронить, – настаивала Этельфлэд.

Она попыталась высвободиться из моих рук, чтобы вернуться к трупу.

– Ее похоронят, – сказал я, удерживая Этельфлэд.

– Не дай ей сгореть! – проговорила она сквозь слезы. – Ее не должен коснуться огонь преисподней! Позволь мне избавить ее от огня!

Вербурх была очень близко к пламени, опалявшему дальнюю сторону палисада, и я знал, что палисад этот в любое мгновение вспыхнет.

Я оттолкнул Этельфлэд, шагнул обратно к Вербурх и стащил ее маленькое тело с оставшихся двух гвоздей. Едва я перекинул труп через плечо, как меня обволок темный дым. Я почувствовал, как жар внезапно ударил меня по спине, и понял – палисад охватило пламя. Но тело Вербурх было в безопасности.