– От двух до трех тысяч, – ответил тот и пожал плечами. – А может, много больше, трудно сказать.

– Потому что они ездят маленькими отрядами?

– У них по меньшей мере дюжина банд, – сказал Элфволд. – А вполне возможно, и двадцать.

– А сколько людей мы сможем повести? – с демонстративным уважением поинтересовалась Этельфлэд у мужа.

– Пятнадцать сотен, – угрюмо ответил он.

– У нас должно быть больше воинов, чем пятнадцать сотен! – возразила Этельфлэд.

– Твой отец, – отозвался Этельред (он не смог воспротивиться искушению произнести эти два слова с насмешкой), – настаивал на том, чтобы мы оставили пятьсот человек для защиты Лундена.

– Гарнизон Лундена состоит, если мне не изменяет память, из восточных саксов, – произнес я.

В свое время мне довелось командовать тамошним гарнизоном.

– Альфред оставил триста человек в Лундене, – добавил епископ Ассер, заставляя себя говорить доброжелательно, – остальные должны были отправиться в Винтанкестер.

– Почему?

– Потому что Хэстен послал нам предупреждение, – горько пробормотал епископ.

Он помолчал, его лицо хорька заметно дернулось.

– Сообщил, что ты и северные ярлы собираетесь напасть на Уэссекс.

Нельзя было не расслышать ненависть в его голосе.

– Он был прав?

Я колебался. Я не выдам планов Рагнара, потому что тот был моим другом, – пусть раскрытие планов нападения на Уэссекс останется на волю судьбы, – но Хэстен, оказывается, уже предупредил об этом. Он поступил так, несомненно, для того, чтобы не пустить войска восточных саксов в Мерсию, и, похоже, его предупреждение достигло цели.

– Ну? – поторопил Этельред, осознав, что я попал в неловкое положение.

– Ярлы Нортумбрии обсуждали нападение на Уэссекс, – тихо проговорил я.

– И они нападут? – захотел знать Ассер.