Володька, в генерал-адмиральском чине пребываючи, дымит, гад такой. Пришлось в воспитательных целях даже на неделе в Морском Корпусе выступить. Изругал курильщиков так, что двое из младших классов в обморок свалились. А всего-то пообещал достать из Эрмитажа палку Петра Великого и начать охаживать ей молокососов, не на пирожные, а на папиросы последние гроши тратящих. Всех флотских салажат линьками потчевать прикажу! Всех, от гардемарина до генерал-адмирала!!! Владимир Константинович, стоя рядом со свирепым родителем, едва не разрыдался от позора и публичного унижения, генерал-адмирал то он один, намёк более чем понятный…

Сидит, насупился, но генерала Легостаева слушает внимательно.

— Возможна ли английская интервенция на французское побережье, как полагаете, Егор Павлович, рискнут бритты, или им драки в Проливе хватает?

— Считаю, ваше величество, всё ограничится противостоянием в Ла-Манше. Действия «москитного флота» Франции хоть и не представляют угрозы для Острова, но здорово бьют по престижу Великобритании. А противостоять ночным атакам отчаянных лейтенантов, ведущих миноноски в бой в кромешной тьме, крайне сложно. Пока англичане не «перемелют» малые корабли неприятеля, не очистят от них Ла-Манш, вторжения не будет.

— А что скажет генерал-адмирал? Много у «брата» Наполеона миноносок осталось?

Владимир вскочил и путаясь, волнуясь, доложил, основываясь на докладе разведки флота, о перестройке французской промышленности, поставившей на поток, почти на конвейер выпуск 100–200 тонных миноносок, вооружённых одной-двумя торпедами (ввёл я в обиход сие слово, надоело язык коверкать именуя как «самодвижущуюся мину») и парой пушчонок.

Не рискуя крупными кораблями, флотоводцы Наполеона наловчились штамповать «малышей», укомплектовывать экипажи бесшабашной молодёжью и отправлять героев в «мясорубку Ла-Манша»…

Не знаю, чьего фарша более «проворачивала» та «мясорубка», но англичане всерьёз озаботились защитой Острова. Авантюристы миноносники выходили в рейды в ночь, прорывались в порты, бесстрашно шли на таран, обстреливали прибрежные поселения из малокалиберных пушек, чисто психологического эффекта ради. Наполеон до небес превозносил героев, бросивших вызов «владычице морей», портреты погибших и отличившихся публиковались на первых полосах газет, о действиях «москитного флота» выходили спецвыпуски, моментально расхватываемые у мальчишек-газетчиков…

Мой парижский «брат» и ранее славился как знатный демагог, но сейчас, когда жареный галльский петух изрядно поклёвывал монаршью задницу, Наполеон превзошёл сам себя.