– О, семейка! А сами Бремен и Любек?

– Бремен, Любек, Гамбург, Гослар, Мюльгаузен и прочие имперские города совершенно независимы и подчиняются только императору, ну и своим магистратам, разумеется.

– А Брауншвейг?

– Сам город, как, надеюсь, вам известно, после изгнания Вельфов является вольным и не имеет сеньора. Имперским он, впрочем, так и не стал, а потому предшественники моего мужа неоднократно пытались вновь подчинить его себе, но пока безуспешно. Что же касается самого герцогства, то оно формально разделено на четыре части: Целле, Грубенгаген, Каленберг и Вольфенбюттель. В последнем, а также в Грубенгагене правит мой муж Август. В Каленберге и прочих владениях – его брат, Юлий Эрнст[104].

– А почему их не объединить?

– Господи, вы и об этом забыли! В отличие от имперского рейхстага, где голоса подвластных земель суммируются, в округах действует принцип: один сеньор – один голос. Если крупные владетели присоединяют к себе мелкое, его голос не прибавляется к новому сюзерену, а обнуляется. Именно поэтому они стараются усадить на эти крохотные троны своих отпрысков или братьев.

– Что делает? – переспросил я. – Обнуляется?

– Именно, а что вас удивляет?

– Ничего-ничего, милый обычай.

– Я тоже так думаю. Но продолжим. Последним по списку, но не по значению будет герцогство Саксен-Лауэнбург. Правит в нем герцог Август – потомок некогда могущественного и многочисленного рода Асканиев. Надо сказать, что многочисленность этот род сохранил, а вот могущество в значительной степени утратил. Кстати, его мать Маргарита и мой отец Богуслав Тринадцатый – родные брат и сестра.

– Так герцог мне почти что дядюшка?

– Двоюродный.

– Как интересно. Еще есть крупные игроки?

– Ну, как не быть! Гогенцоллерны и Виттельсбахи.

– А они-то каким боком?

– Все просто. Маркграф Кристиан Вильгельм еще двадцать лет назад получил титул светского архиепископа Магдебурга. Император его не утвердил, но тем не менее маркграфы Бранденбургские считают своим правом лезть в дела нашего округа.

– Кто бы сомневался! А баварцы?

– Примерно то же самое. Фердинанд Баварский является архиепископом в Гильдсгейме, правда, на сей раз признанным и императором, и местными.

– А он, случайно, не католик?

– Ну что вы, ваше величество. Ни малейшей случайности в этом нет, поскольку он действительно добрый католик и ярый сторонник Габсбургов.