– Шатен. Волосы длинные, чуть вьющиеся. Бачки небольшие. Одет в советское новье, ничего с Галёры. Но запах!

«Спокойствие, только спокойствие», – подумал я, с озабоченностью глядя на часы.

– И что ты ему ответил?

– Что-что… Центровые ко мне подвели, отрицать не мог… Сказал, что был такой один раз. Давно.

– Ну и? – поторопил я его.

– Расспрашивал долго, как ты выглядел, во что одет, что покупал…

– Слушай, – зашипел я рассерженным котом, – мне из тебя клещами каждое слово вытягивать?

– Ну, я как мог наврал… – Ванин голос зазвучал совсем убито.

Я представил себе врущего Гагарина и поморщился.

– Андрей, – заныл тот, – может, бате твоему сказать, а? Пусть пугнут? И вообще, чего это тебя ищут?

«Вот так вот… – Я опять растерялся. – Не свистит, что ли? Иначе не предлагал бы отцу рассказать».

– Сам, Ваня, в непонятках. – Я побарабанил пальцами по аппарату. – Не должно было такого быть. Тут или какое-то глупое совпадение и ищут не меня… Или кого-то заинтересовал разошедшийся от тебя слух. Почему заинтересовал, даже предположений пока нет. И других вариантов не вижу.

– Он мне деньги предлагал, двести рублей, я отказался. – В голосе Вани прозвучала гордость, и я аж губу прикусил, огорченный его недогадливостью.

– А вот зря отказался, зря. Надо было просить больше, брать и говорить все то же, но уверенно. Он тебе предлагал позвонить, если «москвич» еще раз появится?.. Вот, надо было соглашаться и требовать аванс. Эх, Ваня, Ваня…

В трубке раздалось огорченное сопение.

– Так это… Что мне делать-то? Он же может еще раз прийти.

– Я подумаю… – медленно процедил я.

– Ты только не исчезай! – возопил он, и я невольно усмехнулся.

Конечно, эта мелкая придонная рыбешка кормится не только на мне, но полагаю, что я стал его основной статьей дохода.

– Я подумаю, – повторил многозначительно. – А ты пока сядь и составь список, что и кому про меня на Галёре говорил. Подробный-преподробный. Все пиши: когда, кто присутствовал при разговоре, что именно ты сказал. Понял? Вот прямо сейчас, разговор закончим и садись.