– Все сделано, – буркнул тот. – Без особых фантазий, но чисто.

Начальник СИЗО опустился на стул.

– Подробности… – сухо потребовал он.

– Этот чиновник, который большая шишка… Бабицкий, кажется…

– Что с ним?

– Самоубийство. Лежит в ванне со вскрытыми венами. Тяжелый, боров. Намучились, пока тащили…

– А «сорок третий»? – Недельский вытер платком лоб.

– Привезли с собой, – Кумакин усмехнулся, – в целлофановом пакете.

Начальник СИЗО досадливо поморщился.

– Кровью не наследили?

– Обошлись без пачкотни. Башку свернули хлюпику.

Недельский с сомнением покачал головой:

– Трудно поверить, что так все просто…

– Пойдемте, – Кумакин двинулся к выходу. – Сами убедитесь.

Во внутреннем дворе следственного изолятора, откуда совсем недавно автозак увозил одиннадцать смертников, стояла медицинская «Волга»-универсал. Под капотом потрескивал еще не остывший двигатель. Два человека в одинаковых серых куртках и спортивных шапочках топтались возле машины. Завидев начальника СИЗО, сопровождаемого Кумакиным, они вытянулись по-военному.

– Покажите больного! – приказал Недельский.

Мужчины поспешно распахнули заднюю дверцу и выдвинули из салона носилки.

Кумакин распахнул целлофан.

– Почему он голый? – спросил начальник СИЗО.