– Я вижу, Николай Павлович, что Вы бы вообще запретили продажу в России иностранных товаров, – едко заметила Императрица.

– Увы, Ваше Величество, это невозможно, ибо в России пока что не производят многого из того, что необходимо! Русским офицерам нужны бинокли? Нужны! А вот оптическое стекло в России не выпускают! Вообще не выпускают! И потому приходится бинокли покупать у немца Карла Цейса, а дальномеры – у англичан Барра и Струда! А если, не дай Бог, случится война с Германией или Британией?

– Я Вас, кажется, начинаю понимать… Я сама хочу, чтобы товары, выпускаемые в России, были не хуже европейских.

Канцлер, решив воспользоваться подходящим моментом, чтобы изложить царице свои мысли, расходился не на шутку. Глаза горели молодым огнём, усы встопорщились.

– Пока что, Государыня, мы не можем самостоятельно обеспечить Россию всем необходимым, хотя к этому нужно стремиться… России нужны новые заводы и фабрики, да такие, чтобы не хуже, а лучше европейских были! Но, помилуй Бог, к чему же ввозить в Россию то, что уже производится руками русского народа?

– К примеру?

– К примеру, Ваше Величество, те же вина и коньяки! Неужели «Chateau Lafite» или «Chateau Larose» лучше тех вин, которые производит князь Голицын²⁶⁷ в Абрау-Дюрсо или Парадизе? А тифлисский коньяк Сараджева²⁶⁸ неужто хуже, чем тот же «Camus»?

– Но не могу же я запретить своим подданным пить французские вина, – робко ответила Александра Фёдоровна.

– Ваше Величество! – горячо заговорил Игнатьев. – Кайзер Вильгельм поступил проще. Он показал личный пример своим подданным, и теперь в его штаб-квартире нет французских вин. Подаются лишь германские вина, а вместо «Veuve Clicquot»²⁶⁹ – исключительно немецкое игристое!

– Мой берлинский кузен – большой оригинал… Вы хотите втянуть меня в complot ²⁷⁰ против иностранных товаров, Николай Павлович?

– Это заговор в интересах России, Государыня! Я вижу свой долг в том, чтобы коренным образом изменить Россию! Россию называют «хлебной житницей Европы», а русский крестьянин влачит полуголодное существование. Молоко, коровье масло, творог, мясо, всё это появляется на крестьянском столе в исключительных случаях, на свадьбах, при разговении, в престольные праздники. Хроническое недоедание – обычное явление в крестьянской семье. Многие русские солдаты впервые в жизни едят мясо в армии, ибо в деревне мяса никогда не ели. Наш крестьянин питается ржаным хлебом, пшеничную муку он не видит. А всё почему? Поясню, Ваше Величество… Средний урожай пшеницы с десятины составляет у нас 55 пудов, в то время как в Германии – 157 пудов, а в Бельгии – 168 пудов. И с рожью, с овсом – та же прискорбная картина! Много ли можно получить, когда землю пашут старинной деревянной сохой, да на тощей лошадёнке?