— Шли бы вы лучше отдохнуть, гости дорогие. Отмахали шестьдесят лет с гаком; до вечера ещё далеко, но прилягте — вдруг уснуть получится?

И Федя Солонов сам не сообразил, как оказался на диване, под одеялом; и, стоило ему смежить веки, как он мигом провалился в бездонный, точно смерть, сон.

* * *

А когда вновь открыл глаза, был уже следующий день и было уже позднее утро.

И это был не сон.

— Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым…

Это Петя Ниткин читал вслух Символ Веры. Петя Ниткин, который, конечно, по Закону Божьему имел «двенадцать», но в Корпусе молитвы читал с прохладцей, так, явно по привычке!..

— И во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша…

Петя читал со страстью, словно слово его могло сейчас взломать тот ужасные абсурд или абсурдный ужас, куда они угодили и от чего вчера лопалась голова.

Федя дослушал до конца. Знакомы слова сами собой повторялись, заставляя на краткий миг избыть гнетущую тревогу — что там, дома, что с сестрами, что с мамой и папой?..

— Петь…

— Я, — откликнулся Ниткин. Он сидел, уронив руки, на узкой кровати у противоположной стены.

— Петь, мы ж вернёмся, так?

— Конечно, — сказал Петя. — Конечно, вернёмся. Господь не оставит. Не попустит.

— Но… тут ведь такое было… Государь… цесаревич… великие княжны… государыня…

— У меня есть мысль, — ответил Петя не слишком понятно. — Не бывает ничего бессмысленного, Федь. Вот честное слово, не бывает. Смысл есть, всегда есть, просто мы его не видим пока.

Федя хотел спросить ещё, но тут заглянула Мария Владимировна, позвав всех завтракать.

Завтрак был странный. Манная каша, чай и бутерброд с колбасой — розовая мякоть с вкраплениями белых овалов жира.

— «Телячья», вчера достала. Постоять пришлось, — вполголоса рассказывала хозяйка Ирине Ивановне. — Так-то со снабжением у нас ничего, Николаю Михайловичу заказы на работе дают, но то одно пропадёт, то другое. То макароны вдруг исчезнут дней на десять, то крупа какая. Гречка, например, давным-давно в дефиците. Чай хороший. Кофе в зернах то появится, то пропадет. Колбаса, что похуже, есть всегда, а вот эту — «телячья» — когда выбросят.