– В самых радужных тонах, – живо отозвался Каппель и с жаром развил мысль: – Я сейчас не побоюсь сказать за всех своих товарищей. Вы, Татьяна Николаевна, совершили невозможное. Создали в России новый общественный класс – Черную гвардию, то есть касту лично преданных вам универсальных специалистов, которым не нужны ни земля, ни деньги, ни власть, но только новый опыт и возможность сообща достигать великих целей на благо Отечества. Благодаря вам каждый из нас будто прожил несколько жизней, получив опыт и знания многих людей – личностей выдающихся и даже великих. Получив воспоминания ваших родителей, мы теперь, можно сказать, с царем в голове. Просто копируйте в нас новые личности с нужными умениями, и мы станем, кем вы захотите, – сейчас мы военачальники, но после победы мы готовы быть вашими архитекторами, агрономами, конструкторами, инженерами, министрами и губернаторами. Может, даже учеными и изобретателями, если, конечно, научная гениальность передается. Только скажите, и мы покорим весь мир… Как показывает пример перемещения сознания Залесского в мальчика Митю, даже смерть для нас – отныне не предел. Все как написано на нашем черном флаге, что мы переняли от генерала Бакланова, – «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь».

– Спасибо, – прошептала великая княжна, по ее щекам бежали слезы. – Пока вы говорили, я словно погрузилась в прекрасный сон, от которого не хочется просыпаться… Но они не позволят. Они против, причем категорически.

– Кто эти они? – напрягся Каппель, озираясь. Его рука легла на рукоять черкесской шашки. Памятуя любовь великой княжны к этому оружию, многие черногвардейцы завели его себе. Однако, сколько он ни оглядывался, никого не заметил – только часовые стояли под светом электрических фонарей, перетаптываясь на морозе.

– Верховный правитель, его правительство, духовенство… Мои родители, наконец.

– Они мертвы, – уточнил генерал.

– Но они у меня в голове. Я могу говорить с ними, если захочу. Я могу увидеть вещи их глазами… И им не нравится, куда все идет и во что я превращаюсь. Точнее, уже превратилась.

– И во что же вы превратились?

– Подумайте сами, Владимир Оскарович, кто я в глазах этих людей? Как они могут доверить мне будущее России? Да, я законная дочь своих царственных родителей, но в мою голову напихано множество чужих разумов, и меня не по одному разу переделывали люди вроде безумного сектанта Залесского или научного авантюриста Зиверса. Кто я такая теперь, если не марионетка Инвестиционного клуба? Точно ли я безопасна? Или же я мина замедленного действия, которая разрушит все? И вот теперь, когда у меня есть личная армия преданных соратников, чьи способности так же опасны и кощунственны, как мои собственные… Они не могут позволить этому продолжаться. Это слишком опасно. Слишком чересчур.