Да не хотела Верка себе такого! На мать свою насмотрелась! Когда к тридцати годам старуха и детей двенадцать штук, из них четверо выжило, а восьмерых Бог забрал… да и матушки уж пятый год как нет. И что?

Себе такое устроить?

Нет уж, Верка кто хотите, а не дура! Боярыня вон чуть моложе ее мамки, а жизни радуется! И Верка себе такого же хочет! А для того боярина к себе присушить надобно.

Но где ж знахарку найти?

Бабка Агафья?

Та точно может, как взглянет – аж мороз по коже прошивает! Только вот боярина она привораживать не станет.

Может, Верке сходить к кому? Только вот…

И страшно, и денег надобно, и грех это великий…

А и пусть!

Отмолит небось! А пока… Кого бы расспросить? А то ведь за такое и на дыбу попасть можно. Карают за колдовство нещадно.

Страшно.

Верка еще подумает. Но…

Боярин ведь!

И сытая жизнь рядом с ним. Просто так оно не дается.

* * *

Устя и понять не успела, что происходит.

Просто свистнуло коротко что-то, хлопнуло…

Захрипел и осел на землю Петр, хватаясь за грудь. А в груди у него торчало что-то красное, и рубаха кровью намокала.

Устя даже и не поняла сразу, что это арбалетный болт.

А потом уж и поздно было.