– Хорошо, Устенька.

Аксинья дверью хлопнула, Устя лежала, в потолок смотрела.

Потом, минут через десять, встала и дверь изнутри на засов закрыла. Тихо-тихо.

Так спокойнее будет. У Аксиньи своя светелка есть, а Усте никого рядом не надобно. Разве что полежать. Чутье ей говорит, что государь скоро не придет. А как придет, так она ему сильная да уверенная в себе понадобится, не сонная да усталая.

Отдохнуть надобно.

Просто – отдохнуть.

Через десять минут Устя уже крепко спала.

* * *

Фёдор в коридоре сидел, под дверью. Михайла ему не сказал ничего, наоборот, рядом устроился. Подумал, плащ откуда-то притащил, царевичу подстелил.

Фёдор даже не кивнул, другим его мысли были заняты.

– Узнаю КТО – сам убью!

– Вот дрянь-то, царевич!

Михайла не клялся, слов громких не произносил, но убил бы – не задумался. Хотя сейчас и без него постараются, еще и лучше в приказе-то Разбойном получится.

– Выпьешь, царевич?

– Давай, – Фёдор неловко из фляги глотнул, сморщился. – Я как подумал, что Устю потерять могу… уф-ф-ф!

И еще раз глотнул.

Михайла кивнул медленно. Здесь и сейчас понимал он Фёдора лучше, чем кто-либо другой поймет, страх у них на двоих был один, общий, жуткий…

Да, потерять.

Страшно подумать даже.

Вот была Устя… и ее – нет?! Вообще нигде нет? И улыбки ее нет, и голоса, и… и в глазах мутнеет, и из груди рычание рвется, и в голове черная пелена, а руки сами в кулаки сжимаются.