– А еще…

– И остальных боярышень обыскать. Кроме пострадавших и Устиньи. Сам понимаешь, осторожно надобно, аккуратно.

Репьев кивнул:

– Сделаю, государь.

И вышел вон.

Борис с патриархом переглянулись.

– Орлову и Васильеву я домой отправлю. И подарки им сделаю богатые.

– А остальные останутся?

– Отравительницу сыскать надобно. Когда б не боярышня Заболоцкая, было б у нас три покойницы.

И с этим патриарх согласен был.

– Ох, государь, на что только бабы не готовы ради выгодного брака!

– На всё готовы, владыка, и втройне плохо, когда баба за своим желанием берегов не видит.

И спорить с этим было невозможно.

* * *

Вивея по комнате металась, ровно лисица бешеная.

Страшно? Ой как страшно-то, мамочки родные!

Вот травила девок – и не боялась, легко рука шла. А сейчас… убивать не страшно, страшно попасться. Как подумает, что с ней сделать могут, так по позвоночнику морозом продирает!

А ведь пузырек с настойкой не выкинула она! Не смогла!

Не успела попросту.

А когда, как было его выкинуть, ежели то слуги, потом боярышни явились, суматоха поднялась. Была б то трава сухая али порошок какой – его подсыпать проще, и следов не осталось бы, а капли – пузырек, улика. Могла б Вивея – она б пузырек кому из присутствующих подсунула, да вот беда – не умела она по карманам лазить. На то навык потребен, а откуда он у дочери боярской?