Любаву она терпеть не могла. Но такое? Не подозревала она государыню в измене, и мысли ей такой в голову не приходило!

– Не знаю.

– Тут я не помощница, я тоже не знаю. А зря. Нам бы хоть как за земными властителями следить, ежели выберемся из беды, обязательно придумаю что-нибудь.

Устя кивнула, ровно марионетка, но мысли ее сейчас о другом были.

– Добряна, а проверить это как-то можно? Братья они или нет, и Фёдора… проклятие или порча?

Добряна руками развела:

– Чтобы родство проверить, по капле крови от каждого надобно.

– Бориса я уговорить могу. А Фёдор… Нет у меня его крови.

– Ежели будет, приноси. Посмотрим…

– Хорошо. А с остальным как быть?

– Смотреть надобно. Мне в город сейчас хода нет, роща не отпустит, сам же Фёдор сюда не придет, не уговоришь. Можешь прабабку свою попросить, она к месту не привязана, а порченых много видела. Еще и тебя поучит, как распознать их.

– Попробую. Спасибо, Добряна.

– Не благодари. Не за что.

– Все равно – спасибо. Поговорю с прабабушкой.

Время есть еще, дней через пять-шесть и поговорит.

* * *

Аксинья глаза открыла, дернулась.

Помнила она вчерашнее, хорошо помнила.

Она, сестра, Михайла… Когда она увидела, как Михайла к Устинье входит, она ж обрадовалась сначала. Думала – к ней пришел!

Хотела в коридоре подождать, обрадовать.