И Фёдора видела она, и Михайлу… Выбор-то очевиден! Федька хоть и царевич, а рядом с Михайлой ему лучше не стоять: проигрывает он по всем статьям. Так и выходит… голова одно скажет, а сердце совсем другое шептать будет. А только не врет боярышня, не люб ей Михайла. Более того, Устинью от него аж передергивает. Выглядит-то она спокойной, а вот пальцы нитки чуть сильнее натягивают, коклюшки с ритма сбиваются.

Варвара думала, Устинья нарочно Михайлу привадила, а выходит-то наоборот, она его отвадить не может? Считай, весь разговор менять надобно? Хотя и то не беда.

– Михайла сестру использовал, чтобы ко мне подобраться. А может, и к царевичу.

– Стервец какой! А только сестре твоей с того не легче, любит она его.

– Любит. – Устя только вздохнула. – И домой ее отослать не поможет, там ее Михайла быстрее достанет. И на него ругайся, не ругайся…

– А когда муж мой с ним поговорит, чтобы не кружил он голову боярышне?

– Даром не поговорит. Никогда боярин Раенский просто так ничего не сделает.

Варвара обидеться хотела, потом поняла, что и ей не поверят, рукой махнула.

– А при царе, боярышня, иначе и нельзя. Не то на шею сядут и погонять будут.

– Понимаю. А что боярин взамен пожелает?

– От тебя? Покамест ничего, боярышня. А вот когда ты за Феденьку замуж выйдешь…

– Нет.

– Боярышня? – Варвара аж удивилась такому ответу резкому.

– Я лучше сама с Фёдором поговорю, пусть придержит друга своего. А вот так, невесть что и кому должной быть… не пойдет.

Варвара едва ногой не топнула.

Вот же зараза… откуда вы беретесь-то, такие? И возраст небольшой, а характера – через край!

– Тогда… пусть это авансом будет? Для будущих хороших отношений?

Устя плечами пожала:

– Не уверена я, что поможет, а значит, и трудиться не стоит боярину.

– Как хочешь, боярышня. Сестру твою успокою я, мне ее просто жалко стало, маленькая она еще. А с Михайлой тогда сама разбирайся как знаешь.