Итак, агитационные патриотические стихи в целом и поэзия эпохи Крымской войны в частности – это тот самый идеологический контекст «Левши», который может объяснить многие смысловые и композиционные ходы: помещение англичан в центр повествования, противостояние их и русских, воспоминание о прежних победах, отчасти и языковую прихотливость текста, подобно многим патриотическим сочинениям стилизованного под безграмотную речь простолюдина.

Дополнительным доказательством того, что Лесков написал «Левшу», опираясь на множество текстов, является то обстоятельство, что именно в начале 1880-х он в своих исторических работах осваивал стратегию создания текста-палимпсеста, построенного на наложении и взаимопроникновении нескольких точек зрения, нескольких способов видения проблем. По замечанию современной исследовательницы творчества Лескова Анны Александровны Федотовой, «документальная основа очерков, на которую неоднократно указывает автор, сочетается с авторским вымыслом, факты оборачиваются мистификацией, “чужое” становится “своим”»⁸³².

Черпая идеи и образы из самых разных источников, Лесков создавал весьма неожиданных и в итоге совершенно оригинальных персонажей. Тот же косой Левша до странности нехорош собой: «на щеке пятно родимое, а на висках волосья при ученье выдраны»⁸³³. Лесков вообще любил выводить в центр повествования невидных, странненьких и даже убогих, особенно в рассказах, объединенных в цикл «Праведники», куда вошел и сказ о тульских умельцах. Но какой смысл был в том, чтобы делать таким уродливым именно Левшу? Вглядевшись в его черты, мы легко обнаружим, что косина, леворукость, родимое пятно – не произвольный набор; все три особенности внешности героя подчинены определенной логике.

В каком именно смысле Левша косой? Возможно, в буквальном – косоглазый, что в фольклорной системе ориентиров делает его человеком опасным: косоглазый в народном представлении связан с нечистой силой. Но косина могла означать и то, что Левша обладал особым зрением, видел мир иначе, чем все. Не это ли свойство помогло ему превзойти товарищей-туляков – выковать гвоздики для микроскопических подковок? Не исключено также, что «косой» здесь – просто синоним леворукости: у Левши всё не так, не прямо, как у других.

Левое в мифологических представлениях самых разных народов тоже не означало ничего хорошего и всегда было связано с неправотой, неправильностью. «Твое дело лево, неправо, криво», – поясняется в словаре Даля. Можно вспомнить и выражения «пойти налево» или «работать налево». На иконах праведники, в том числе и добрый разбойник Дисмас, распятый на Голгофе рядом с Христом, всегда изображались справа от Него, грешники – слева. Вместе с тем, как указывал филолог Вячеслав Всеволодович Иванов, «мифологический мир нередко представлялся как зеркальный по отношению к обычному, поэтому леворукость мифологических героев подчеркивает их необычность и служит символом иного мира»⁸³⁴. Возможно, делая своего мастера не только косым, но и леворуким, Лесков давал понять, что он особенный, житель двух миров, а чтобы намек стал еще прозрачнее, сделал Левшу еще и «меченым» – наградил родимым пятном на щеке.