Так, на чемпионате страны в Ленинграде в семьдесят первом году я играл партию с Савоном, которая была для нас обоих решающей. Я напирал очень сильно, имел все шансы победить, играл белыми и имел явное преимущество. Савон попал в цейтнот, а я, сделав очередной ход, увидел, что упустил выигрыш. Надо было повторить позицию, но соперник почувствовал мое настроение и не дал этого сделать. В итоге с моим большим преимуществом партия была отложена. Фурман взял на себя дальнейший анализ и уехал работать домой. Я, зная, что тренер взял работу на себя, позволил себе отдыхать и не садиться за доску. Утром Фурман явился с совершенно новым и даже на первый взгляд странным планом. Но я в то время доверял ему практически слепо и не стал серьезно изучать и проверять предложенный вариант. Дыра в его плане открылась катастрофическая. Во время доигрывания мне с трудом удалось выползти на ничью. Я поверить не мог, что Сема был способен придумать подобную чушь, стал выяснять, как такое могло произойти, и случайно узнал, что всю ночь он провел за игрой в бридж, а для своего спасения в последнюю минуту набросал первое, что пришло в голову.

История повторилась и на Алехинском мемориале в Москве, где из-за очередного прокола Фурмана мне пришлось разделить первенство с соперником. Тогда я открыто сказал тренеру:

– Семен Абрамович, надо выбирать: или бридж, или шахматы.

К тому моменту в наших отношениях я уже начал играть роль первой скрипки да и подобным образом поставить вопрос имел полное моральное право. Конечно, он выбрал шахматы. Как могло быть иначе. Он не мог подвести ни любимую игру, ни любимого ученика, хотя наши отношения вышли далеко за рамки рабочих. Я считал и считаю Сему своим вторым отцом во всех смыслах этого слова и смею надеяться, что в чем-то тоже был для него вторым сыном. Ведь не просто так, наблюдая за нашей совместной игрой, Таль сказал когда-то: «Дай бог каждому тренеру такого подшефного. И наоборот».

Про подшефного судить не могу, а что касается тренера, то повторю еще раз: очень многое, если не все, что мне удалось совершить в шахматах, я совершил во многом благодаря урокам своего учителя, своего дорогого друга – непревзойденного и незабываемого Семы, Семочки, Семена Абрамовича Фурмана.

Истоки

Истоки

Я считаю себя счастливым человеком во всем, что касается семьи, опоры, надежного тыла. Мне повезло не только в профессии иметь надежного и любящего наставника, но и с самых первых мгновений жизни чувствовать крепкие руки заботливых и мудрых родителей, которые не держат, а лишь поддерживают и направляют, и делают это не наставлениями, нравоучениями или запретами, а лишь собственным примером и душевными разговорами.