Позже Али извинился, сказав, что не должен был критиковать религию другого человека. Но не прошло и десяти минут после извинения, как он не сдержался: «Я борюсь за то, чтобы представлять Элайджу Мухаммада. Этот Форман, он представляет христианство, Америку, флаг. Я не могу дать ему победить. Он пропагандирует угнетение черных людей, он слуга белого человека».

До этого момента Форман восхищался Али. Он даже подумывал присоединиться к «Нации ислама». Но после встречи в Нью-Йорке он утратил к организации интерес. «Я решил, что раз религия не в силах сделать из вас лучшего человека, – сказал он, – она вообще не имеет смысла, и если таким было истинное лицо ислама, я бы не хотел видеть его в своем зеркале».

Возможно, своей психологической атакой Али разогрел аудиторию или даже склонил на свою сторону судей, но вместе с тем он действовал против одной из своих же главных целей: сплочение темнокожих людей. Заклеймив Джо Фрейзера «дядей Томом» или Джорджа Формана «христианским ублюдком с американским флагом» (или любое другое ругательство, которое «New York Times» убрали из его цитаты), Али унижал сильных, благородных, трудолюбивых чернокожих мужчин, с которыми, по идее, должен был стоять плечом к плечу в пантеоне героев своей страны, героев, достойных восхищения черных и белых американцев. Слова Али не только унижали Формана или Фрейзера – они повлияли на миллионы поклонников Али. Режиссер Спайк Ли из Бруклина, которому в 1974 году было 17 лет, назвал Али «сияющим черным принцем; для черных он был как Бог». Ли добавил: «Я должен признать, как и многих других молодых афроамериканцев… Али одурачил меня, и я решил, что Джо не был настоящим афроамериканцем».

Во время полета в Заир Али понял, что некоторые из его выпадов в сторону Формана, которые хорошо работали в США, могут оказаться бесполезными в Африке. Большинство заирцев были христианами, которые вряд ли поймут смысл обзывательства «дядя Том».

Некоторое время Али размышлял об этом, а затем сказал: «Кого ненавидят эти люди?»

«Бельгийцев», – ответил Джин Килрой.

Это все, что ему нужно было знать.

Огромная толпа приветствовала Али и Белинду, когда они в синих одеждах спускались из самолета в Киншасе. Заирец с голой грудью, в головном уборе из бисера, с небольшим деревянным щитом в одной руке и копьем в другой провел Али через аэропорт.

С первых же секунд Али начал работать на публику. Африка не играла ключевой роли в истории «Нации ислама». В «Нации» говорилось о возвращении афроамериканцев к азиатским, а не к африканским корням. Но Али всегда обладал поразительным умением переписывать свою биографию. Он давно отказался от американского имени и поставил под сомнение право американского правительства диктовать ему, что делать. «Я король мира!» – кричал он после победы над Сонни Листоном в 1964 году. Он провозгласил себя не королем Америки, но королем мира! Личность большинства людей полностью формируется к моменту зрелости. В истории жизни Али – сформированной расовой дискриминацией в детстве, его вздорным отцом, религиозным провидением Элайджи Мухаммада и неутолимой жаждой внимания самого Али – он был афроамериканским королем и приехал в Заир, чтобы порадовать свой народ и взять корону, которая по праву принадлежала ему и никому другому. Большинство людей не осознают, что они творят историю, до тех самых пор, пока не обернутся на прожитую жизнь, но Али руководствовался простой и окрыляющей мыслью – он творил историю каждую секунду.