Видя всеобщее смятение и слыша со всех сторон, что Сербии грозит неминуемое разрушение и гибель, король решил поехать к своей армии. Тщетно министры отговаривали его. Впоследствии король сам с трогательной скромностью рассказывал мне о своем поступке.

– Про меня рассказывают всякие небылицы, – сказал он мне. – Не верьте им. Я ничего особенного не сделал. Вы видите, что я стар и никуда не годен. Что удивительного в том, что я предпочел бы умереть, чем видеть позор моей родины. Я поехал в окопы и только это и сказал солдатам. Я им говорил: «Пускай, кто хочет, уходит по домам, а я останусь здесь и умру за Сербию». Ах, если бы Вы видели наших солдат. Какие это необыкновенные люди. Они плакали, целовали мое пальто. Все остались и сражались, как львы. Сербам нужно, чтобы кто-нибудь смотрел на них, тогда они делают чудеса храбрости.

И то, что рассказывал король, произошло на самом деле. По отзывам очевидцев, армия переродилась с его приездом. Болгарский военный агент в Нише называл это «казусом военной патологии». Счастливо подоспевшие русские снаряды довершили дело перерождения армии. Войска были к тому же озлоблены зверствами неприятеля. Главное руководительство австрийской армией было на редкость бесталанное и медлительное, как мне объяснял тот же военный агент. В результате полный разгром австрийской армии сменил собой ожидавшуюся катастрофу Сербии.

О входе короля в Белград я приведу его собственный рассказ, который мне также пришлось от него выслушать. Бой шел на улицах, когда король [Петр I] въезжал в город, не слушая предостережений тех, кто его останавливал. Толпа народа теснилась вокруг него, стараясь коснуться его, женщины старались просунуть ему в карманы крестики и образочки. Медленно продвигаясь, король остановился у первой церкви, но она оказалась заперта. Тогда он со всеми окружающими направился к собору. Он также был заперт, но из окна увидели, что ключ находится во внутренней скважине двери. Тогда кто-то перелез через окно в собор и отворил дверь. Король вошел, за ним хлынула толпа. «Священника не было. Мы все опустились на колени и так горячо молились, как редко приходится в жизни, и все плакали».

Роль короля Петра, нашедшего простые, от сердца идущие слова, которые зажгли с новой силой упавшую веру в солдатах, его въезд в освобожденный Белград и молитва с простым народом в храме, – все это – кусочек героического эпоса, который далеко уносит нас от современности. Это – проблески света, на которых отдохнула на минуту измученная душа сербского народа, который так далек был тогда от мысли, что его снова постигнет бедствие, во много раз более тяжкое… Радостное возбуждение царило в Нише и во всей Сербии. Сдалось 70 000 пленных, было взято много вооружения и всякого добра. Ежедневно по улицам Ниша проходили пленные. Большая часть их была из славян и они с пением славянских песен радостно шли по улицам. Отношение сербов из простонародья было самое благодушное. На улицах можно было видеть, как им давали хлеба, оделяли папиросами.