В ответ по столице стали распространяться слухи о приказе императора уничтожить большинство икон в храмах и обрить бороды священникам (на деле же ничего подобного ни среди устных, ни среди письменных распоряжений Петра III нет). Но главной заботой императора весной 1762 года была война.
Война и деньги
Штелин считал апрель рубежом в политике своего бывшего ученика: с момента переезда в новый Зимний дворец тот лишь утром занимался государственными делами, а всё остальное время посвящал заботам об армии. Император видел себя восстановителем отечества, которым прежде всего считал родную Голштинию. Но для этого надо было прекратить затянувшееся противостояние с Пруссией, которое Пётр III считал принципиально ошибочным.
Этот шаг не был неожиданным для окружения царя. 23 января в докладе о международном положении страны Воронцов напомнил Петру об имевшихся договорах и их преимуществах для России (в виде австрийских субсидий и гарантий присоединения Восточной Пруссии) и предложил взять на себя почётную роль посредника-миротворца. С точки зрения канцлера, все участники конфликта, в том числе и Англия, истощены войной; необходимо объявить союзникам о «новой системе» и «заставить каждого уменьшить свои требования».
Но император предпочёл действовать проще — приказал отозвать корпус 3. Г. Чернышёва из австрийской армии. Почувствовавший конъюнктуру главнокомандующий П. С. Салтыков доложил, что согласился на предложенное противником перемирие, не дожидаясь указа из Петербурга. Такой рескрипт немедленно последовал, и переговоры завершились 5 марта подписанием перемирия.
Салтыков докладывал в Петербург о невыплате армии жалованья за 1761 год. Но Пётр уже 18 февраля повелел Военной коллегии полностью укомплектовать людьми и лошадьми Померанский корпус. Его командир П. А. Румянцев был вызван в столицу, где получил рескрипт о подготовке войск «к известному назначению» — войне с Данией, которая, по утверждению Волкова, «всегда была решённым делом».
Датскому послу в России графу Гакстгаузену было указано на то, что от упорства в голштинском вопросе «могут крайние, но лехко ещё теперь упреждаемые последовать бедствия». 17 марта на ужине во дворце А. Г. Разумовского император «изъявил своё намерение объявить войну Дании» прямо в присутствии датского дипломата. Бряцание оружием началось как раз в то время, когда союзники русского императора получили его декларацию от 8 февраля 1762 года с отказом от «тягостных» обязательств по отношению к ним и намерением заключить мир даже ценой потери всех «приобретений». Прибывший в Петербург прусский посол и адъютант короля Фридриха барон Бернгард Вильгельм фон дер Гольц при полном одобрении императора взял процесс мирных переговоров в свои руки.