Однако сама Екатерина II в письме С. Понятовскому от 2 августа 1762 года призналась: «Уже шесть месяцев как замышлялось моё восшествие на престол». Чёткого плана действий у неё, кажется, не было. Польскому графу она сообщала о замысле схватить мужа и «заключить, как принцессу Анну и её детей», но тут же указывала на идею Панина о перевороте в пользу наследника Павла, с чем якобы категорически не соглашались гвардейцы. О панинском плане провозгласить Екатерину «правительницей» были осведомлены и иностранные дипломаты (датчанин А. Шумахер, английский поверенный в делах Г. Ширли и секретарь французского посла К. Рюльер), и Дашкова, и ротмистр Конной гвардии Ф. Хитрово. Однако Екатерина могла выслушивать подобные предложения, но не связывать себя обещаниями. К тому же у императрицы были и другие заботы: в апреле 1762 года она втайне родила от Григория Орлова сына Алексея.

На начальном этапе заговор, по-видимому, включал узкую группу близких к Екатерине людей (включая пятерых братьев Орловых и Панина), которая на фоне недовольства политикой Петра III смогла за три-четыре недели организовать переворот. Екатерина II указывала на «четыре отдельных партии, начальники которых созывались для приведения [плана] в исполнение»; «узел секрета находился в руках троих братьев Орловых». Сами же эти «партии», как нам представляется, комплектовались на основе клановых и патрональных отношений, которые связывали гвардейских поручиков с «генералитетом». Состав же названных Екатериной II гвардейских «партий» известен из наградных документов — списков пожалованных за участие в перевороте.

Из солдат к заговору привлекались только избранные. Согласно дневнику статс-секретаря А. В. Храповицкого, в декабре 1788 года императрица вспоминала, как давала свою руку Преображенскому гренадеру Стволову в качестве «знака» для «приступления» к заговору. Такая тактика была оправданна. Попытки предупредить императора о возмущении остались без ответа не только из-за его беспечности, но и потому, что доносители не могли сказать ничего определённого о руководителях заговора. Вельможи не участвовали в офицерских сходках и «вербовке» гвардейцев. В привлечении лиц высокого ранга главную роль играла сама Екатерина; но она умела молчать; молодые офицеры представляли для неё намного более выигрышный «фон», чем опытные придворные интриганы... Частью подготовки дворцовой «революции» стала пропагандистская кампания — дискредитирующие императора слухи о «всенародном объявлении веры Лютера», намерении Петра III заново переженить министров и самому обвенчаться с Елизаветой Воронцовой в протестантской кирхе.