Да, это надо было видеть.

Я и сам в те годы несколько раз становился в Париже жертвой розыгрышей. Один из них организовал мой друг Бен Джекобер, устроивший в мою честь ужин в своем изумительном доме. Это был роскошно обставленный особняк, который он потом продал шаху Ирана. И компания в тот вечер собралась под стать окружающему великолепию: обаятельные мужчины, с каждым из которых я был знаком, и красивые девушки, абсолютно мне не известные. Я только что прилетел в Париж и чувствовал себя после долгого перелета не лучшим образом. Мы сели ужинать — еда, разумеется, была выше всяких похвал, — как вдруг меня позвали к телефону, кто-то из-за океана хотел со мной поговорить. Я сидел и ждал соединения — пять, десять минут, когда мне сообщили, что связь потеряна. Раздраженный и смущенный (потому что с моей стороны было невежливо внезапно покинуть компанию), я спустился вниз к остальным гостям. Там все выглядело по-прежнему, за исключением одной детали: все девушки были полностью обнаженными. Джекобер нанял их на этот вечер у мадам Клод[191], на которую работали только девушки самого высокого класса — модели, актрисы и даже дамы из общества. При виде моего изумленного лица все стали смеяться и аплодировать. Бен придумал это все — телефонный звонок и то, что за ним последовало, только ради этого момента. Это было началом незабываемого вечера.

Я всегда старался занять себя чем-то в день прилета в Париж. Это один из моих самых любимых городов, но если у тебя нет компании, в нем становится очень грустно. Друзьям были хорошо известны мои привычки. Я всегда останавливался в небольшом отеле «Наполеон» неподалеку от площади Этуаль. Ее хозяином был русский, который меня знал и относился с уважением. (Эррол Флинн тоже там часто останавливался.) Все были в курсе, что я прилетаю, потому что я заранее звонил и организовывал вечеринку, ужин, что угодно, только чтобы занять себя. В один из немногих вечеров мне не удалось ничего устроить, и тут в отель позвонил мой приятель, барон Ренцо д'Аванцо, которого я недавно принимал у себя дома. Он сказал, что знает заведение, где любят проводить время интересные девушки — demi-mondains (дамы полусвета, женщины легкого поведения — фр.), как он выразился.

Мы там встретились. Это был ночной клуб с приглушенным светом, типично парижский, с музыкой в стиле Пиаф. Я тут же заметил очень привлекательную девушку и пригласил ее танцевать. Ее лицо показалось мне смутно знакомым, но я так и не вычислил, кого она мне напоминает. Я пригласил ее к себе в отель, и она ответила: «Конечно, я с удовольствием с тобой пойду, но не хочу, чтобы люди думали, что мы только что познакомились и ты меня уже уводишь. Надо все-таки соблюдать приличия. Я уйду одна и позже к тебе присоединюсь». Я обрадовался. Она была красива и полна очарования. Я вернулся в отель, заказал бутылку Taittinger Blanc de Blanc[192], но никто так и не пришел. Спать я лег, чувствуя себя разочарованным и одураченным. Наутро у консьержа меня ждала записка: «Дорогой Олег. Мне так жаль, что вчера у меня не получилось зайти к тебе, как мы планировали. Надеюсь, мы еще увидимся. С наилучшими пожеланиями, Жанна Моро[193]».