И я начал подробнейшим образом изучать дизайн и рисунки американских индейцев. Из Нью-Йорка мне прислали гору материалов; я собрал сотню книг на эту тему. Каждый день я склонялся над ними в своем офисе и рисовал эскизы. Это был потрясающий опыт. Я работал с лучшими художниками-граверами, настоящими мастерами по изготовлению форм с рельефным узором для печати на ткани. Вместе мы создавали сложнейшие орнаменты, для которых иногда требовалось до шестнадцати цветов. Нигде в мире такое не смогли бы повторить. И я вновь проникся глубочайшим уважением к итальянским ремесленникам: все они были одарены удивительным визуальным восприятием. У меня работала молодая, очень талантливая главная художница Генриетта, два рисовальщика эскизов и великолепная команда граверов. Коллекция стала весьма амбициозным проектом. В нее должны были войти более 120 моделей. Для шитья мы использовали только лучший хлопок и шелк. Платья должны были стоить очень дорого.

Я вошел в дисциплинированный ритм жизни спортсмена — правда, итальянского спортсмена. Я просыпался в семь утра, шел двадцать кварталов пешком до работы и делал перерыв вскоре после полудня. Тогда, в лучших средиземноморских традициях, мы с Феррари и частенько присоединявшимся к нам Этро[244] шли на ланч в один из замечательных миланских ресторанов (в гастрономическом отношении этот город остается непревзойденным). Ланч сопровождался вином и долгими разговорами о направлении будущей коллекции, о возможных проблемах и перспективах. Утомившись, мы шли вздремнуть, а потом я вновь возвращался в студию и работал до девяти вечера. Позже с компанией в двадцать — тридцать человек мы отправлялись поужинать, после чего большинство из них продолжало вечер в дискотеке. Но это без меня — я же, в конце концов, спортсмен, и у меня режим.

Наконец все эскизы были сделаны, и у меня возникла восьминедельная пауза, пока Этро изготавливал более сорока форм с рельефным узором для печати рисунков. Я решил не сидеть и ждать сложа руки, а воспользоваться этой возможностью и впервые в жизни совершить путешествие на Дальний Восток. Мою мужскую коллекцию производила в Японии компания «Мицуи», и сеть магазинов «Мицукоши» пригласила меня для рекламы коллекции.

Принимали меня в Японии просто потрясающе. В аэропорту самолет встречали гейши с букетами. Компания «Мицуи» сняла для меня целый этаж в отеле Imperial в Токио. Любезность и очарование этих людей стали настоящим открытием, и я старался ответить им тем же. В Токио я провел два показа, один для прессы, другой для клиентов. Я выучил небольшую речь на японском, в которой благодарил хозяев за теплый прием. Мне удалось поездить по стране и вкусить много традиционных удовольствий — я останавливался в маленьких гостиницах, ходил в японские бани. Я даже участвовал в японском турнире по гольфу, который был организован в мою честь на гольфовом поле Хаконе на горе Фудзи.