У меня была очень забавная бабушка. У нее была особая манера высказываться о моих двух сестрах, которые совершали всякие выходки и глупости: „О, да это сатана вошел в них!“ Бабушка много страдала в жизни. Она была влюблена в человека, дирижера, который провел два дня в городской опере, приехав на гастроли… и потом исчез. Она хотела быть похороненной вместе с его любовными письмами. Похоже, что отец моей матери — это он и есть. Она была очень несчастна, поэтому я каждый раз пытаюсь ее баловать как могу…

Моя мать выросла в захолустной деревне… У матери есть тайна — это ее детство. Моя тетя взяла ситуацию в свои руки и воспитала ее как свою дочь, и кошмар развеялся. Я всегда волнуюсь, думая о том, какой же была ее встреча с моим отцом: выйти за него замуж значило войти в круг крупной буржуазии, в семью, очень известную в Оране, благодаря моему деду. Это была ее месть прошлой жизни. Я знаю, что она была счастлива с пятнадцатилетнего возраста. Моя тетя сделала все, чтобы вытащить ее из ямы. Она узнала Париж вместе с двумя двоюродными братьями, которые были необычайно красивы…»

Подростковый возраст

«У меня было две жизни, представьте себе. В школе я был одним из своих персонажей. Мой отец, неизвестно почему, решил, что я должен пойти в религиозную школу. Он думал, что там все более сдержанно, как бы ближе к небесам. У меня в классе была ужасная жизнь, а вечером, когда я приходил домой, наступала полная свобода. Ничто больше не давило на меня. Я думал только о своих куклах, марионетках, одевал их, подражая фигурам, увиденным в спектакле „Двуглавый орел“. Потом, чтобы получить степень бакалавра, я поступил в городской лицей. Там кошмар закончился. Я нашел исключительных друзей. Что было здорово, так это ходить на вечеринки. Мы обходили все деревенские вечеринки, нам было очень весело».

Симона, подруга детства

«Я был очень влюблен. Хотя я был гомосексуалистом, она мне нравилась. Я ее жутко ревновал. С самого начала я знал, что она моя пленница, и когда я попытался поцеловать ее, она дала мне пощечину».

Женщины

«Я стараюсь добиться того, чтобы все женщины, даже самые некрасивые, стали самыми красивыми. Во мне всегда существует любовь к ним. И невозможность любить их. Я знаю только одно: они всегда правы».

Любовь

«Да, я испытывал страсти, где все возможно и все невозможно…

Мне, наверное, было пятнадцать лет, когда я открыл для себя „Школу жен“. В возрасте неуверенности в себе, как только занавес поднялся, моя первая страсть сбылась. Тогда я начал узнавать Берара, точнее, входить в его мир. В театре не надо действовать как кутюрье. Я научился этим навыкам с дочерью мадам Карински. Настоящее отличие от мира моды — это материал. Для создания атмосферы достаточно красного занавеса на черном фоне или большой китайской вазы с бумажными хризантемами».