Высокая мода

«Вначале мы слишком счастливы, у нас много идей, и, прежде всего, мы не так много думаем о женщинах, а, в первую очередь, как удовлетворить наш дар творчества, как выйти на всеобщее обозрение. Сложнее всего найти линию коллекции и не сбиться с пути. Понимать, как падает ткань, не мешая женскому телу. Одежда должна двигаться на женщинах. У меня была строгость Диора, расплывчатость Шанель давалась мне с трудом. А потом я встретил бывалую первую швею от Баленсиаги. С этого момента я осмелился рискнуть. Я все еще работаю с живыми манекенщицами. Постепенно костюм трансформируется, появляется свет. Когда я вижу очень красивую женщину или очень красивое платье, я продвигаюсь стремительно. Я ничего не могу решить без манекенщиц. Некоторые приходят в последний момент, от чего я страдаю. Но есть Сюзанна, Наташа и главная опора — Диана, потому что у нее необыкновенное тело, которое приспосабливается ко всему. С ней я учусь все сезоны.

Я был создан, чтобы делать платья. Лучшее для модельера — иметь свою линию и не терять ее… Если бы я не делал платья, я бы умер».

Дом моды

«Мы начинали в съемном помещении на пятерых на улице Боэти. Мы даже не знали, кто нас будет спонсировать. Пьер столкнулся с необыкновенным американцем, который захотел вложить деньги в дело. На показ первой коллекции пришли только женщины высшего общества, известные своей элегантностью. Этого было недостаточно… Появились и другие коллекции: пришли смотреть на коллекцию костюмов. Стали появляться деньги, как всегда, вы знаете, это бывает с американцами! Теперь я считаю себя ответственным за двести пятьдесят сотрудников. Между мастерскими и мною большая любовь. Некоторые из старых сотрудниц ушли. Я вижу только улыбки, когда я прохожу по мастерским. На днях я поразился, какие все эти девушки молодые и красивые.

Мне нравится эволюция. Вот почему мы приняли решение с Пьером Берже продать производство парфюмерии. Это был невероятный момент. Эти спонсоры — я не помню их имен — так хороши и вежливы. Они покупают это — по их разумению — для того, чтобы во Франции остался один кутюрье, чтобы мой мир никогда не исчез».

Создавать коллекцию

«У меня был страх сцены всю жизнь, он все еще есть и сегодня. Но когда я сделал свою первую коллекцию у Диора, у меня не было страха, потому что знал, что смогу это сделать…

Сложнее всего найти отправную точку. С одной стороны, есть беспокойство, я постигаю его все больше и больше, тревога не удовлетворить женскую радость. С другой стороны, есть уверенность, профессия, которой я владею. Две составляющих в конце концов сходятся, и я могу закончить коллекцию. Но равновесие приходит не сразу. Как только я нахожу его, я работаю с невероятной скоростью».