Ив Сен-Лоран нанимал немало черных моделей. Подобный выбор в Соединенных Штатах соответствовал в первую очередь «квотам» рынка, а не определенной визуальной чувствительности, как в его случае. Самую верную из них звали Амалия, она поступила на работу в модный Дом в 1980 году. Она называла мэтра «отцом, братом, виртуальным любовником». Даже обнаженная под своей белой блузкой, она словно носила на себе одежду Сен-Лорана. Линии ее плеч, шеи и ног как будто напрямую вышли из эскизов кутюрье. Однажды он впал в ярость, потому что Амалия не была заявлена в начале дефиле рядом с топ-моделями. «Я очень недоволен». Его пробовали успокоить, боясь вспышек недовольства, которые казались непропорциональными проступку. Он начинал дуться, голова склонялась, словно плакал без слез, в состоянии бессилия. Жан-Пьер Дербор, технический директор мастерских Высокой моды, объяснял: «Его коллекции — это одна коллекция, которая никогда не заканчивается. Посредством одежды он рассказывает историю. Он сразу хочет найти внешний вид своей модели на манекенщице, а иначе он чувствует себя преданным, будто он вдруг потерял линию рисунка».
Хотя бренд набирал 15 миллиардов франков (2,29 миллиарда евро) в год, имидж компании был подорван юридическими баталиями и ее странным бизнесом. 30 мая 1994 года Пьеру Берже предъявили обвинение в «нарушении монополии биржи и инсайдерской сделке». Его подозревали в том, что летом 1992 года в Швейцарии он продал по высокой цене 120 000 акций компании (100 миллионов франков, то есть 15,24 миллиона евро) незадолго до того, как пришло сообщение об ухудшении котировок компании