Таким образом, с 1850 года военная картина в Дагестане приняла новый вид. Главная цель заключалась в том, чтобы удерживать в полном повиновении и порядке покорную часть страны, укреплять административные порядки и не давать неприятелю возможности проникать в наши владения ни для хищничества, ни для пропагандирования мюридизма или возмущения покорных жителей. Для подобной задачи нельзя было найти более соответствующего человека, как генерал-адъютант князь М. З. Аргутинский-Долгорукий. И как администратор вследствие совершенного знания края и характера народонаселения, и как боевой генерал вследствие долголетней опытности в горной войне при никогда не изменявшем ему счастье он в течение своего командования войсками огромного Прикаспийского края ни разу не допустил неприятеля торжествовать какой-нибудь значительный, серьезный успех. Оборонительные пункты для расположения летом более или менее самостоятельных отрядов, а зимой – отдельных частей войск были им выбраны так удачно, что, невзирая на громадное протяжение обороняемого края, на страшно пересеченную хребтами и дико ревущими горными реками местность, невзирая на еще более важную скрытность и быстроту движений неприятельских партий – быстроту, о которой в европейских войнах и понятия не имеют, Шамилю и его наездникам не удавалось добиться какого-нибудь особенно важного результата.

После этого краткого очерка, не претендующего на подробное и рельефное изображение нашего военного положения на Кавказе в пятидесятых годах, полагаю, однако, что читателю все же некоторым образом станет немного яснее последующий рассказ о событиях, в которых принял участие отряд, к составу коего принадлежал 3-й батальон Дагестанского полка, и с которым я в качестве батальонного адъютанта совершил эти нижеописанные движения и дела.

Каждое лето, как только устанавливалась более сносная погода и на горах показывалось достаточно травы для фуражирования, отряды выдвигались на Кутишинские, затем на Гамашинские и, наконец, на Турчидагские высоты. От этих трех центральных пунктов, прикрывавших собой тыл, то есть весь край до берегов Каспийского моря, войска, как я уже упоминал в предшествовавшей главе, могли удобно бросаться к угрожаемым пунктам и/или преграждать неприятелю пути наступления, или угрожать путям его отступления. Для этого, однако, самым важным было своевременное получение верных сведений о сборах и замыслах горцев. Князь Аргутинский в этом отношении был более или менее обеспечен благодаря отлично устроенным им отношениям к разным ханам и владетелям покорных обществ, а также многим давнишним его связям и знакомствам с некоторыми горцами, хотя и остававшимися в рядах, подвластных Шамилю, но не стеснявшимися за хорошее вознаграждение изменять его делу. Случалось при всем том, однако, что Шамилю удавалось с чрезвычайной ловкостью вводить нас в обман, и партии его появлялись как снег на голову, где их меньше всего можно было ожидать; так и случилось в описываемое мною время – в июне 1851 года.