Показательно, что вскоре после этого Елену Петровну в Остенде навестил лондонский теософ Бертрам Кейтли. Впоследствии он рассказывал:

Я приехал, чтобы убедить Е. П. Блаватскую поселиться в Лондоне и основать там центр для активной работы на дело теософии. Шестеро членов Лондонского ТО, включая меня, были глубоко разочарованы апатией, охватившей английское отделение Общества, и мы пришли к выводу, что одна лишь Блаватская способна эффективно помочь возрождению нашего движения, вернуть ему былое оживление и положить начало его энергичной работе, мудро направляя её[811].

Эта кучка молодых теософов регулярно встречалась в целях изучения теософских вопросов, и, оказавшись в тупике, они поняли, что только Е. П. Блаватская в силах разрешить их затруднения. Через некоторое время приехал профессор Арчибальд Кейтли, чтобы продолжить уговаривать её переехать в Лондон. Синнетту эта идея решительно не нравилась[812]. Ранее Елена Петровна писала ему:

Вы просите моего совета касаемо дел Лондонской ложи. Думаю, Вы будете рады услышать в ответ, что Учитель неоднократно упоминал Л.Л. Я не могу в точности повторить Вам его слова, но их суть Вы можете уловить в тексте «Откровений 3:15 и 16»[813]. Я предоставляю Вам судить и делать собственные выводы. Любая свежая струя лучше, чем бездействие. Если Вы ещё хоть сколько-нибудь пробудете в нынешнем состоянии летаргии, Ваша Л. Л. до окончания следующего года покроется мхом и илом…[814]

По мнению Бертрама Кейтли, у Общества под руководством Синнетта был ещё один недостаток – Синнетт верил, что «теософия должна быть предназначена для того, что в Англии называется „Обществом“; то есть, для „высших классов“, которые противопоставляются „массам“, для господ в лайковых перчатках и фраках». Молодые члены Лондонской Ложи, напротив, «считали, что теософия сможет выполнить свою миссию в этом мире, только если будет обращена к простым людям, рабочим и клеркам, которые, несмотря на свои скудные знания о метафизике, прекрасно способны понять основные положения теософии…»[815]

В отчаянной попытке убедить Елену Петровну перебраться в Лондон несколько членов Лондонской Ложи написали ей индивидуальные прошения. В ответ она адресовала всем им длинное письмо, в котором написала следующее: «Если я могу оказать помощь [вашей Ложе], позвольте мне служить обыкновенной колонной или цементом на вашем мастерке, которым вы заделаете трещины в стенах злосчастной Лондонской Ложи. Но если каменщики не подготовят материал и кирпичи заранее, что проку в цементе?»[816].