Парк Воронцова не был похож на обычные роскошные парки. Это было произведение подлинного искусства, и замысел его принадлежал художнику. Идея состояла в том, чтобы повторить окружающую природу, как можно осторожнее внося в нее поправки цивилизации. В верхней части своей парк был миниатюрным продолжением ай-петринского склона Яйлы, с его каменным хаосом и дикими лесными породами. Но дикие камни были сдвинуты так, чтобы образовать тенистый грот, пещеру, ущелье, крутой спуск с незаметно высеченной в нем удобной лестницей. Вольно бегущие меж камней ручьи легли в удобные русла и со звоном спускались с каменных стен, образуя маленькие водопады. Три небольших пруда как бы сами собой возникли в окоеме скал. Вода в них была темна и сохраняла прохладу в зной. Вместо дикой сосны меж камней росли теперь пинии, кедры, пихты; вместо дикого шиповника и ломоноса вились по стенам ползучие розы, глицинии, текомы и плющи. Колючую иглицу и держи-дерево заменили душистые лавры и упругие самшиты. По мере приближения к морю природа парка как бы смягчалась, образуя широкие, свободные складки террас, в восточной части – светлые зеленые поляны и пруды, а в западной – хвойные рощи и аллеи.

Строить замок начали весной 1830 года. Этот год был памятным для Воронцова, и недаром люди утверждали, что на серых плитах замка видны были алые пятна. Еще бы! Сам Воронцов в своем дневнике 1830 года писал: «Я поехал в Крым, и тогда-то мы заложили первые камни нашего большого дома в Алупке. Я тогда получил печальное известие о большом бунте матросов и жителей Севастополя ‹…› и я немедленно отправился на место, где принял меры безопасности…»

Несмотря на усилия Воронцова, в заповедник знати проникло множество незваных. Чиновники, купцы, предприниматели и авантюристы не гнушались клочками горных и береговых участков, с выгодой продаваемых татарами и арнаутами. Лишь бы втиснуться поближе к магнатам. Сколько служебных карьер! Сколько выгодных сделок! И какие связи!

Среди жаждущих «прикоснуться» были и богатые откупщики, и купцы, и заводчики, и дворяне. Все эти люди, иногда, впрочем, совершенно необходимые и Воронцову, и другим вельможам, но не допускаемые ко «двору», селились в почтительном отдалении, где-нибудь близ Ялты, в районе Алушты или на запад от Алупки. Здесь и самый характер усадеб мог быть поскромнее. Такие же скромные усадебки-дачи строились на землях, отведенных Воронцовым чиновникам его канцелярии. Они образовали колонии в Магараче, меж Симеизом и Алупкой и в других местах. Эти землевладельцы – чиновники канцелярии Воронцова – украшали свои домики то готическим окном с витражиком, то башенкой, то колонками, поддерживающими невысокую крышу, или крышку, как выражались в то время.