«Школа Ямпольского» не потеряла своего непреходящего значения и сегодня.

Подобно Иосифу Йоахиму и Леопольду Ауэру, А.И.Ямпольский не только воспитал ряд выдающихся скрипачей-концертантов, но, как и его великие предшественники – длинный список замечательных камерных исполнителей, педагогов и артистов лучших симфонических и оперных оркестров России. Ученики Ямпольского, ставшие педагогами, в свою очередь воспитали выдающихся концертных исполнителей и педагогов, продолжающих методы и традиции его школы. Среди его преемников-учеников, следует отметить замечательных педагогов Ю.И. Янкелевича и М.А.Гарлицкого, воспитавших ряд таких солистов и педагогов мирового класса, как Н.Школьникова, А.Марков, В. Третьяков, В. Спиваков, В. Ланцман, И. Бочкова, 3. Брон, Ф. Андреевский, В. Данченко, Э. Борок и многих других.

Это были уже как бы «внуки» А. И. Ямпольского. В конце 1980-х годов на мировую концертную эстраду пришли «правнуки» школы Ямпольского – ученики З.Брона, блестящие молодые виртуозы Максим Венгеров и Вадим Репин.

* * *

Мне посчастливилось бывать на уроках Абрама Ильича и в качестве слушателя, и в качестве ученика. Примерно между 1947 и 1950 годом я, как учащийся Центральной Музыкальной Школы, занимаясь в классе его ассистентки Анны Яковлевны Зильберштейн, вместе с другими её учениками несколько раз в учебном году представал для прослушивания перед самим Абрамом Ильичём. Это были скорее «мастер-классы», как это теперь называется. Хотя занимался Абрам Ильич с каждым из нас так же детально, серьёзно и интенсивно, как и со своими постоянными учениками. Урок преследовал цель определить уровень игры ученика, его успехи с прошлого урока (он держал в памяти всё – все детали исполнения при предыдущем прослушивании) и дать свои советы по будущему репертуару, необходимому по его мнению для успешного прогресса юного скрипача. Участвовать в такой работе нам было нелегко – его требования были исключительно высокими, можно сказать «взрослыми», кроме того надо было продемонстрировать прогресс сейчас же, во время урока, то есть не только понять то, чего хотел бы добиться профессор, но и выполнить это наилучшим образом. Не всем это удавалось, некоторые «сходили с круга», но оставшимся это приносило неоценимую пользу. Впрочем, иногда он прослушивал и тех, кто не смог успешно справиться с его требованиями, но занимался с ними реже.

Не менее важным было то, что сидя в коридоре его квартиры в ожидании такого урока, мы были свидетелями занятий с его учениками-студентами Консерватории. Так мне довелось слушать два урока с Игорем Безродным. Один урок, где-то осенью 1949 года, был посвящён работе над Сонатой для скрипки соло №1 соль-минор Баха и его же Концертом ми-мажор. Другой урок был посвящён Концерту Д. Кабалевского, который был написан незадолго до того и впервые исполнен Давидом Ойстрахом. По решению Мин. Культуры СССР Игорь Безродный должен был заменить Ойстраха и выступить в Лондоне с исполнением этого Концерта во время «Дней советской культуры».