Маяковский вспоминает об этом факте из своей биографии коротко:

“В Москве Хлебников. Его тихая гениальность тогда была для меня совершенно затемнена бурлящим Давидом. Здесь же вился футуристический иезуит слова – Крученых. После нескольких ночей лирики родили совместный манифест. Давид собирал, переписывал, вдвоем дали имя и выпустили “Пощечину общественному вкусу” (см.: Маяковский В.В. Я сам // Маяковский: ПСС. Т. 1. С. 21).

Тем не менее, Д. Бурлюк убежденно считал свой вклад основным:

“В “Романовке” был написан манифест к “Пощечине”. В этом манифесте Вите Хлебникову принадлежат несколько строк. Манифест был написан мной, а потом В.В. Маяковский, А.Е. Крученых и В.В. Хлебников полировали его совместно…

А.М. Горького не трогали – свой” (Бурлюк Д. Фрагменты из воспоминаний футуриста. С. 48).

Воспоминания Бурлюка, однако, грешат неточностями: в частности, имя Горького в манифесте упоминается (“Всем этим Максимам Горьким… нужна лишь дача на реке”).

Более достоверны и подробны воспоминания об этом Маруси Бурлюк:

“С ю часов утра собрались Владимир Маяковский, Алексей Крученых и Виктор Хлебников: все четверо энергично принялись за работу. Первый проект был написан Давидом Давидовичем, затем текст читался вслух и каждый из присутствовавших вставлял свои вариации и добавления… Бурлюку принадлежит первая фраза: “сбросить с парохода современности”. Когда предложили включить имя Максима Горького, Давид Давидович протестовал, указывая на его важность для века, как писателя-пролетария” (Бурлюк М.Н. Первые книги и лекции футуристов (1909–1913) // Бурлюк Д. Фрагменты из воспоминаний футуриста. С. 276).

При сравнении всех этих версий с текстом манифеста напрашивается вывод, что запись Крученых наиболее точна. Эта же запись была опубликована им ранее в книге: Хлебников В. Зверинец ⁄ Редакция А. Крученых. М., 1930. С. 13–14.

13. В более поздних “Воспоминаниях о В.В. Маяковском и футуристах”, записанных по выступлению в ЦГАЛИ в 1959 г., Крученых, говоря об этой самой фразе, никак не упоминает о том, что она принадлежит ему самому, и туманно намекает на авторство Маяковского: “Это та же мысль, что Маяковский развивал и раньше: искусство развивается и нельзя стоять на одной точке” (см. с. 251 наст. изд.).

14. Городецкий С. Непоседы //Речь (СПб.). 1912. № 269. Процитированные здесь отрывки из статьи Крученых привел в качестве предисловия ко 2-му изданию “Игры в аду” в 1914 г.

15. Ольга Владимировна Розанова (1886–1918) – художница, член общества художников “Союз молодежи” и участник группы Малевича “Супремус”, автор статей по теории нового искусства. Сознательно избегая “бытовизма” в своих воспоминаниях, Крученых упоминает ее имя лишь дважды. Тем не менее, Розанова была ближайшим другом Крученых в 1913-18 гг. В силу своих анархических взглядов они никогда не состояли в официальном браке. “Первой художнице Петрограда О. Розановой” посвящает Крученых в 1913 г. в начале совместной работы с нею свою книгу “Возропщем”. Их диалог не прекращался в интимной переписке, критических статьях и созданных ими “рукотворных” книгах. В июне 1913 г. вышли “Бух лесиный” и первое издание “Взорваль”, в котором литографии Розановой соседствовали с работами Кульбина, Малевича и Гончаровой. Переиздание этой книги появилось в конце того же года, одновременно с “Утиным гнездышком… дурных слов” (1913). В1914 г. были опубликованы “Тэ ли лэ” и второе издание “Игры в аду”, тогда же Розанова закончила работу над серией линогравюр на темы игральных карт (впоследствии эта серия вошла в качестве иллюстраций в “Заумную гнигу”). Помимо этого она участвовала в оформлении “Черта и речетворцев” (1913) и “Стихи Маяковского” (1914) – В 1916 г. Розанова выпустила альбом цветных линогравюр “Война” на стихи Крученых, тогда же под его влиянием она обратилась к заумной поэзии. Подробнее об их сотрудничестве см.: Гурьянова Н. Алексей Крученых и Ольга Розанова: О взаимовлиянии поэзии и живописи в русском авангарде // Europa Orientalis. н. 1992. i. С. 49–108.