Стихи были всегда, вне зависимости от состояния. Были попытки, одна или две, где-то эти стихи издать. Мы пришли в журнал «Енисей», такой солидный красноярский журнал. Друг меня заставил набрать стихов и туда притащил. Редактор почитал стихи и там что-то говорил, что «вот он Вознесенскому подражает – у него слово „Бог“ встречается…». Так ничем это дело и не кончилось, да я и не жалею.

ГОРАЛИК. Это был год примерно 1986-й?

КРУГЛОВ. Да, где-то так.

ГОРАЛИК. А было представление, что хотелось бы публиковаться и вообще «быть поэтом» – то есть принять определенную социальную роль?

КРУГЛОВ. Было, конечно, но оно не было прямо-таки первостепенным. Я просто ждал. Я знал, что когда-нибудь рано или поздно что-то такое произойдет, где-то это все будет. Ждал, может быть, мечтал о чем-то, но каких-то таких попыток, что я вот это все сейчас брошу и побегу распихивать стихи и приобретать статус в литсреде, не было. У меня было много других вещей, которыми я занимался.

Естественно, семью надо было как-то содержать. Я пошел работать. Пошел я работать в театр кукол. Меня туда приняли монтировщиком. Там была прекрасная творческая атмосфера, замечательный коллектив и художников, и режиссеров, и кукловодов. Первый спектакль, который мы монтировали, был потрясающим. Приехал режиссер из Омска Борис Саламчев, он поставил «Снежную королеву». Технически спектакль был навороченный до ужаса, то есть там были все разновидности кукол, которые только можно представить. По-моему, только арбалесок и прыгающих кукол не было, а так были все. Были ростовые куклы, они изображали тех самых троллей, которые разбили зеркало. Но по характеру это были не сказочные черти, а какие-то хтонические существа, которые почему-то и рассказывали всю эту историю… Они руководили и Каем и Гердой и прочими, и марионетками, и тростевыми куклами, и были там мимирующие куклы, и такие сложные декорации, что спектакль надо было монтировать дня три. Концепция, короче… Сложный звукоряд: и Бах с Букстехуде, и, по-моему, Пярт, и всякие спецэффекты звуковые. Раздавались гром и молния, начинал звучать орган, куклы эти ростовые начинали двигаться, оживать и излагать историю про Кая и Герду… Словом, Питеру Бруку с Гротовским там делать нечего было. А на премьеру привели пятилетних детей, написано же – «Снежная королева», сказка!.. Куклы ожили, гром загремел, свет возблистал, раздался крик – ребенок в зале описался… Ну, спектакль потом шел какое-то время… Говорю же, творческая была атмосфера. Я, помню, написал даже пьесу для театра кукол – инсценировал «Крошку Цахеса» Гофмана, не знаю, где эта пьеса теперь…