КРУГЛОВ. Нет, конечно. На самом деле я просто был хитрый и понял, что в двух первых темах сочинений типа «Образ Базарова» и так далее трудно что-нибудь изобрести, а третья тема была свободная. А поскольку я приехал с севера, то, конечно, очень приветствовалось, чтобы сочинение было на «местную» тему. И я написал такое эссе про Богучаны: лодки на берегу Ангары, волна, которая бьет в бок, и пятое-десятое, что могущество наше будет прирастать Сибирью, в частности нашими родными Богучанами, бла-бла, что-то такое. Получил пятерку и поступил.

ГОРАЛИК. Как была устроена жизнь с момента поступления? Общага, друзья, знакомые, семья?

КРУГЛОВ. Да, в принципе общага, мы жили на съемной квартире. Жизнь была великолепная, только я не помню, какое время из всех этих двух лет я проучился в буквальном смысле этого слова. Там было все: был выпуск студенческого журнала, какие-то были вечеринки, всякие отношения, был студенческий театр – было все, что угодно, только не учеба. При этом как-то удавалось сдавать сессию.

ГОРАЛИК. Давайте сперва про студенческий театр.

КРУГЛОВ. Ну во-первых, я начну с того, что там я встретил друга (слово «друг» для меня имеет достаточно серьезный смысл, я не могу многих называть «друзьями»…). Друг мой Игорь поступал вместе со мной, тоже поступил, мы с ним близки до сих пор. Он сейчас тяжело болен, живет в Красноярске. Замечательный человек и, кстати, замечательный драматург. Которому, к сожалению, как-то не повезло в жизни. Он никак не может нигде свои пьесы пристроить, причем они где-то ставились, имели успех, но все проходило мимо него, бывает и такое…

Вся студенческая наша жизнь происходила так: я жил в этой съемной квартире, рядом с университетом, в центре Красноярска, на улице Маерчака. Знаменитый некогда треугольник – университет-тюрьма-баня: первые два места понятно почему знамениты, а баня, как говорят, была местом тусовки геев со всего города… Время от времени посещал занятия. Журнал мы издавали свой…

ГОРАЛИК. Какой?

КРУГЛОВ. «Клумба» – студенческий журнал, изданный на мощной немецкой трофейной машинке «Рейнметалл» в количестве нескольких экземпляров… Его до сих пор помнят в универе. У меня кроме стихов там была опубликована еще и повесть «Синяя Борода» – про Синюю Бороду.

ГОРАЛИК. В каком ключе?

КРУГЛОВ. В ключе натурально синем, в духе пьес Гельдерода. Осень, красоты всякие, психологическое состояние жен, мистический скрип двери в потайную комнату… Классно вышло, но в один прекрасный момент я понял, что не знаю, как ее закончить, поэтому она мне надоела. Я опубликовал ее с надписью: «Окончание следует». И до сих пор люди, которые меня знали в университете и держали в руках «Клумбу», преследуют вопросами: «А что там было дальше?..»