«Америкен шугар рефайнинг компани», имея что скрывать в большей степени, чем другие тресты (кроме «Стандард ойл»), была виновна в монополии, вымогательстве и коррупции и после всего этого еще и настаивала на корпоративной тайне, но чувства Хевмейера разделяли и другие магнаты. Это было не просто классовое высокомерие, это было глупое упорство людей, цеплявшихся за старые пиратские обычаи, несмотря на то что теперь они представляли собой опасность для новой системы, которую сами же построили и представляли. Корпоративные объединения подвергались нападкам со всех сторон — в прессе, в легислатурах и в самом правительстве. Меры регулирования были крайне необходимы, уже лишь для того, чтобы успокоить общественное мнение. Такова была стратегия Теодора Рузвельта. Более того, введение регулирования было в интересах самих корпоративных объединений (при правительственном регулировании общественность принимала эти объединения, они становились крупнее и более прибыльными).
Хотя сам Дж. Пирпонт Морган противился правительственному регулированию, придерживаясь своего кредо — «люди, обладающие собственностью, могут распоряжаться ею по своему собственному усмотрению», — морганизация на предприятиях, которыми руководил дом Морганов, все же ограничивала права человека, обладающего собственностью, поступать с нею по своему собственному усмотрению. Такое ограничение в значительной степени отвечало интересам дома Морганов, а предлагаемое Рузвельтом регулирование было в интересах унифицированного капитализма. Большинство сатрапов Моргана поддерживали его отрицание правительственного регулирования, за исключением Э. Г. Гэри, который выступал за строгий правительственный надзор.