8 августа Сталин разговаривал с командованием Юго– Западного фронта.

«– У аппарата Сталин. До нас дошли сведения, что фронт решил с легким сердцем сдать Киев врагу якобы ввиду недостатка частей, способных отстоять Киев. Верно ли это?

Кирпонос. – Здравствуйте, товарищ Сталин. Вам доложили неверно. Мною и Военным советом фронта принимаются все меры к тому, чтобы Киев ни в коем случае не сдавать…»

Но через две недели положение на Юго-Западном фронте лучше не стало. 8 августа войска фашистской группы армий «Центр» перешли в наступление против советского Центрального фронта. Гитлеровское командование, отставив на время планы немедленного наступления на Москву, намеревалось сначала захватить Ленинград и Украину, а затем наступать в центре фронта. 2-я танковая группа генерала Гудериана стремилась зайти во фланг и тыл войскам Юго-Западного фронта.

Намерение это было замечено советским командованием. Желая ликвидировать угрозу войскам Центрального и правого крыла Юго-Западного фронтов, прикрыть брянское направление, Ставка 14 августа решила образовать Брянский фронт под командованием А. И. Еременко. В тот же день генерал прибыл в Ставку для получения указаний по новой должности. Сталин принял его в присутствии Шапошникова, Василевского и нескольких членов ГКО.

– Основная, – говорил Сталин, – и обязательная задача войск Брянского фронта состоит в том, чтобы не только надежно прикрыть брянское направление, но во что бы то ни стало своевременно разбить главные силы Гудериана.

Верховный определил состав нового фронта: 50-я и 13-я армии. Вновь назначенный командующий фронтом очень уверенно обещал «в ближайшие дни безусловно» разгромить Гудериана.

Уверенность всегда нравилась Сталину.

– Вот человек, который в сложившейся обстановке нам нужен, – сказал он, когда Еременко покинул кабинет.

События показали, однако, что командующий Брянским фронтом был неоправданно оптимистичен.

Уже 19 августа Ставка сознавала опасность удара по правому крылу Юго-Западного фронта, но в то же время вполне резонно видела наилучший выход из положения не в немедленном отводе войск за Днепр и далее на восток, а в нанесении удара по 2-й танковой группе Гудериана, с тем чтобы разбить ее или на худой конец остановить.

Прежде чем окончательно принять это решение, Сталин связался 24 августа с Еременко:

«Сталин. – У аппарата Сталин. Здравствуйте! У меня есть к вам несколько вопросов.

Если вы обещаете разбить подлеца Гудериана, то мы можем послать еще несколько полков авиации и несколько батарей PC.

Ваш ответ?

Еременко. – Здравствуйте! Отвечаю: