– Я сказал: «Мэм, возможно, вы могли бы принять иное решение, если я договорюсь о коммерческой составляющей, которая покроет расходы?» Она сказала: «Да, у вас есть сутки». И за эти сутки мы с Мастером Королевского двора и его командой распланировали пять дней торговой деятельности.

Следующим вопросом было, где лучше будет забрать Королеву на борт. Не было и речи о том, чтобы она провела несколько недель в море, плывя к мысу Доброй Надежды, как это было в 1947 году. Ей предстояло совершить перелет в нужный регион, сесть на яхту и лишь затем совершить торжественное прибытие. Впрочем, кое о чем не могло быть и речи. Как объясняет Вудард, Королева заявила контр-адмиралу, что не желает плыть вокруг мыса Доброй Надежды.

– Она сказала: «Я не буду огибать Мыс». Я переспросил: «Мэм?» Она ответила: «Когда мне был двадцать один год, я была там, и у нас была одна каюта на двоих с принцессой Маргарет, мы открыли иллюминатор, и в него тут же плеснула волна». Она отлично чувствовала себя в море, но, как все благоразумные люди, терпеть не могла, когда качка швыряла ее из стороны в сторону.

Итак, был разработан план, согласно которому Королева должна была совершить скромный ночной перелет в Кейптаун, а затем на вертолете отправиться на базу ВМФ в Саймонстауне, откуда ее должна была забрать королевская яхта. Дойти оттуда до Кейптауна можно было за несколько часов. И лишь после Вудард осмелился заметить, что переход из Саймонстауна вообще-то подразумевает обход мыса Доброй Надежды.

Сияющее солнце и небольшое облачко вокруг Столовой горы, а также флотилия подающих гудки кораблей и небольших суденышек приветствовали королевскую яхту утром 20 марта 1995 года. Яхта прошла мимо острова Роббен-Айленд, первой тюрьмы, где Мандела провел столько лет, и изящно скользнула к причалу. Рядом со своей племянницей Рошель Мтирара стоял в строгом костюме уже не просто символ свободной Южной Африки, но и вдохновитель целого континента. После недавнего расставания Манделы с его супругой Винни роль спутницы и консорта выполняли для главы государства различные члены его семьи. Наверняка даже Королева, которая в небесно-голубом льняном плаще придерживала одной рукой небесно-голубую шляпку от порывов ветра, известного как «Доктор Кейптаун», ветеран стольких торжественных мероприятий, должно быть, ощутила пресловутое дыхание истории, сходя на берег Кейптауна впервые за почти пятьдесят лет.

– О, Ваше Величество, добро пожаловать в Южную Африку, – провозгласил президент.

В отличие от визита в 1947 году, когда от стрельбы из пушек пришлось отказаться из опасения перепугать лошадей, теперь был не просто дан салют из двадцати одного орудия – над головами пронеслись шесть истребителей с дымовыми шлейфами красного, белого и синего цвета. Миновав выстроившуюся в очередь для приветствия немногочисленную толпу встречающих, среди которых был и исполненный восторга архиепископ Туту, Королева направилась на первую «королевскую прогулку». И тут, перед лицом преимущественно белой толпы, состоялась почти сюрреалистическая встреча. Проехав полмира, чтобы приветствовать новую Южную Африку, Королева одними из первых заметила членов клуба заводчиков корги Западно-Капской провинции. Они приехали со своими собачками еще на рассвете, чтобы занять самое лучшее место.