Обычно во время юбилея за небольшую сумму прощаются грехи, снимаются обязательства по оплате долгов, в связи с массовой амнистией открываются двери тюрем. Так вот, Урбан VI, восседающий на уже знакомом нам муле, похожем на Брута, вышел из Перуджи во главе процессии из духовных и гражданских чинов и тысячи солдат, чтобы самолично объявить о грядущем памятном событии и собрать средства для его проведения. Небеса, которые явно были не согласны с самовольностью понтифика, решили его проучить и сбросили на землю во время парадного шествия: в результате мул со специфической внешностью подтвердил-таки наши худшие опасения, а понтифик получил довольно серьёзные травмы и был незамедлительно перевезён в Рим для лечения.

* * *

С тех прошло немного времени, которого, впрочем, было вполне достаточно, чтобы оправиться от падения. В один из прохладных осенних дней помощник папы, Николас из Перуджи, тихонько постучал в дверь и, услышав разрешение войти, робко зашёл в палату, чтобы рассказать понтифику текущие новости и накрыть привычную лёгкую трапезу. Разложив яства на столе и доложив о происходящем, слуга продолжал стоять у дверей, не смея пошевелиться и ожидая позволения уйти, а папа подозрительно всматривался в его лицо, стараясь найти в нём хоть толику лукавства.

Старик сидел на кресле в непривычном молчании… Он не мог понять, что происходит. Было ощущение, что сознание погружается в какой-то непонятный туман – он даже перестал понимать слова, которые произносил Николас. Тот, не привыкший к столь продолжительному молчанию мастера, тревожно поглядывал на него и, наконец, решился обратиться.

– Ваше Святейшество, могу ли я взять на себя смелость спросить, что столь глубоко тревожит вас? Ваше Святейшество… Господин! Вы меня слышите? Вы нездоровы? – закричал молодой человек, подбегая к папе и подозревая худшее.

Урбан бормотал что-то, путаясь в словах, затем замер. Его лицо покрылось аристократической смертельной бледностью. Он широко раскрыл глаза, словно пытаясь рассмотреть комнату и не упустить ни одной детали. Взгляд его застыл в неподвижности, губы шевелились в поисках воздуха. Старик пытался дотянуться до горла, в попытке ослабить невидимую петлю, но руки безвольно упали. Тело, содрогаясь в агонии, стало сползать с кресла…

Урбан VI в конце концов оказался sub altaro dei[39], освободившись от земных забот и не дотянув до возраста Мафусала. Возмездие, хотя и запоздалое, постигло Его Святейшество: после многих неудачных попыток он был успешно отравлен 15 октября 1389 года.

До самой своей смерти ему пришлось тратиться на беспутного племянника, отдав тому практически всё своё состояние. Преследуемый же Божьей справедливостью Франческо трагически погиб в волнах Адриатического моря вместе со своей матерью, женой и детьми, когда они собирались искать убежище в Венеции.