В Государственной думе положение морского ведомства было также привилегированное. Адмирал Григорович окружил себя целой плеядой сотрудников, преимущественно из числа молодых офицеров – в числе их был и капитан 1-го ранга Колчак¹⁷, – которые быстро завоевали себе и ведомству исключительно благоприятное положение в Думе отличной разработкой всех вносимых в Думу вопросов, умелой защитой их перед думской комиссией и проявленной ими быстрой приспособленностью к настроениям Думы и наиболее видных представителей ее в комиссии государственной обороны. Все дела морского ведомства проходили необычайно гладко.

В числе представлений, внесенных этим ведомством в конце 1908 года, был, между прочим, вопрос небольшого объема, но особенно интересовавший государя, – о кредите на содержание вновь намеченного к образованию Морского генерального штаба.

В Совете министров проект этот прошел без всяких трений, как не вызвавший никаких замечаний со стороны финансовых ведомств и представленный к тому же с точным соблюдением требования 96-й ст<атьи> Основных законов, по которой в законодательном порядке испрашиваются лишь кредиты на содержание вновь образуемых учреждений, самые же учреждения и их устройство отнесены к прерогативам верховной власти.

Морское министерство так и поступило. Оно просило Государственную думу согласиться на отпуск сравнительно весьма скромного кредита, кажется в сумме 74 000 рублей, объяснило все проектированное устройство Генерального штаба и в заключительном пункте своего проекта просило только об отпуске из государственного казначейства исчисленного кредита. Оно приложило схему новой организации к своему проекту в виде проекта штатного расписания должностей лишь для сведения Думы.

В Думе проект не вызвал также никаких возражений, но комиссия обороны, а затем и бюджетная комиссия, не помещая в своих суждениях никаких соображений, закрепили свое благоприятное отношение утверждением не только размера кредита, но и самого проекта штата Генерального штаба и постановили передать дело в таком виде в Государственный совет, куда оно и поступило автоматически.

Остановился ли на неправильности этого оттенка морской министр, доложили ли ему его сотрудники о последовавшем неправильном и несогласном со ст<атьей> 96 Основных законов решении Думы или же они, по неопытности в тонкостях законодательной техники и стремившиеся лишь к тому, чтобы необходимое для ведомства дело получило скорейшее осуществление, не придали этому оттенку того значения, который он собою представлял, – я этого не знаю. Говорю только совершенно определенно, что в Совете министров никакой речи об этом не было, как, несомненно, не дошел этот вопрос и до сведения Столыпина, который не скрыл бы его от меня, как не скрывал он никогда всякого рода недоразумений по военным и морским кредитам, так как он отлично знал, какое значение придавал им государь.