Предупреждаю, что я категорически отвергаю вперед вашу или кого-либо другого просьбу об увольнении от должности.

Уважающий Вас Николай.

Когда я прочитал это письмо, я спросил Столыпина, заходила ли при последнем свидании его с государем речь об его отставке и вообще можно ли было заключить, что этот вопрос был затронут хотя бы в самой отдаленной форме.

Я получил категорический ответ, что весь обмен взглядов происходил в направлении, ничего общего не имевшем с отставкой не только его самого, но кого-либо другого, например морского министра, не говоря уже обо мне, так как государь отлично знал, что только его болезнь вызвала мое появление в Государственном совете, да и сам он не раз выразился, что я снова выручил его из трудного положения, вызванного его болезнью. Он не может, сказал Столыпин, отвергать, что при докладе своем морской министр Григорович не мог не сказать, что его вина в этом деле несомненна, и, как человек прямой и не боящийся ответственности, он, вероятно, сказал государю, что готов просить его об увольнении его от службы, так как, несомненно, на нем лежит ответственность за это дело.

По крайней мере в беседе с ним, Столыпиным, Григорович не раз заводил об этом речь, и каждый раз Столыпин уговаривал его и не думать об этом. По отношению к себе самому он думает, что государь мог понять, что Столыпин связывает свою судьбу с этим делом, хотя он и не заикался о своей отставке, – только из той фразы, которую он сказал в разговоре, когда упомянул, что положение правительства в этом вопросе очень щекотливое, потому что, несомненно, представление морским министром проекта штата в Думу было ошибкой, а с утверждением расхода по представленному штату обеими палатами и неутверждением законопроекта государем ответственность перелагается на особу государя, чего вообще нельзя допускать и следует переложить ответственность на правительство.

Но это был простой обмен мнений, который вовсе не имел характера просьбы кем-либо о своей отставке, и ему просто непонятно, что именно вызвало написанное ему письмо. Он прибавил: «После такого письма мне, конечно, следовало бы подать просьбу об отставке, но я этого не сделаю, потому что не хочу огорчать государя из-за минутного его раздражения, вызванного, вероятно, кем-либо из посторонних людей». <…>

Глава V

<…> Столыпин уехал в конце августа²¹ в Западную Сибирь <…>

Вернулся он из поездки в прекрасном настроении в половине сентября. Еще до первого заседания Совета министров он попросил меня зайти к нему, чтобы поделиться впечатлениями, и долго рассказывал обо всем, что видел и слышал, не раз повторяя, каким ключом бьет в Сибири жизнь, как богатеет край и как перерождается там все, что переселяется с коренной русской земельной тесноты, какое для него будет счастье доложить об этих незабываемых впечатлениях государю и сказать ему, что еще 10 лет мира и дружной работы правительства – и Россия будет неузнаваема.